Но особенное наслаждение юному Виталику Затуловскому доставил список вещей из дубового сундука (тусклая бурая кожа обивки унизана шляпками медных гвоздей) — подарка капитана Немо колонистам острова Линкольна:
Инструменты
Складные ножи с несколькими лезвиями — 3, топоры для колки дров — 2, топоры плотницкие — 2, рубанки — 3, тёсла — 2, стамески — 6, подпилки — 2, молотки — 3; буравы — 3, сверла — 2, ручные пилы — 3, а также 10 мешков винтов и гвоздей и 2 коробки иголок.
Приборы
Секстант, бинокль, подзорная труба, готовальня, компас, термометр Фаренгейта, барометр, коробка с фотографическим аппаратом и набором принадлежностей.
Одежда
Рубашки из особой ткани, похожей на шерсть, но, видимо, растительного происхождения — 2 дюжины, чулки из такой же ткани — 3 дюжины.
Оружие
Ружья кремневые — 2, ружья пистонные — 2, карабины центрального боя — 3, капсюльные ружья — 2, ножи охотничьи — 4, порох — 2 бочонка фунтов по 25 каждый, пистоны — 12 коробок.
Книги
Библия (Ветхий и Новый Заветы), географический атлас, естественно-исторический словарь в 6 томах, словарь полинезийских наречий, писчая бумага — 3 стопы, чистые конторские книги — 2.
Посуда
Котел железный, медные луженые кастрюли — 6, железные блюда — 3, алюминиевые ложки и вилки — по дюжине, чайники — 2, маленькая переносная плита, столовые ножи — 6.
И картинка: негр Наб приплясывает, воздев над головой кастрюлю на длинной ручке.
Пришлось, конечно, потрудиться, чтобы постигнуть различие между топором для рубки дров и плотницким, узнать, что такое подпилок и тесло, и разобраться с ружьями. Как выяснилось, плотницкий топор просто полегче и обычно с прямым лезвием, тесло — тоже топор, но с лезвием, расположенным перпендикулярно топорищу, а подпилком оказался обычный напильник. Ружья давались мальчику труднее, но в чем Жюль Верн или переводчик нашел разницу между пистонными и капсюльными ружьями, мне осталось неясным о сю пору.
Списки, списки. Еще школьником, лет с девяти-десяти, завел я блокнотик и ежеутренне вписывал в него дела и делишки, подлежащие исполнению, а также разного рода перечни — скажем, столиц мира, или видов конных экипажей, или этих таинственных и манящих (l’esprit mal tourné, увы) штучек из женской одежды — модести, канзу, спенсер, фишю, эшарп — или синонимов слова «счастье».
Все это тщательно классифицировалось, и среди названий рубрик встречались такие умные слова, как Miscellanea и Dubia — по-видимому, я подсмотрел их в каком-то солидном собрании сочинений и приписал им необыкновенные красоту и убедительность. Порядок! Вот что завораживало в этих бесконечных перечислениях. Особенное удовольствие доставляло вычеркивание из списка запланированных дел тех, что уже выполнены, или переписывание того, что выполнить не удалось, на страничку следующего дня. Привела эта привычка к результату весьма печальному: я напрочь забывал сделать то, что по какой-то причине в список не попало. Ну как тут не вспомнить историю о том, как бог всяческих наук Тот (ну который с клювом, посохом и анхом) явился фараону Тамусу и предложил одарить народ Египта письменностью — тогда, мол, египтяне станут один другого мудрее. Но фараон от этой милости отказался: умение писать (составлять всяческие списки!), сказал он, сделает людей забывчивыми, полагаясь на записи, они перестанут упражнять свою память, и это приведет к беде.
