— Ты имеешь в виду всё, что написано в любовных романах и сказках, которые рассказывают детям, запугивая? — Он выгнул тёмную бровь и усмехнулся.
— Да. — Райли зачерпнула ложкой последний кусочек шпината и постаралась не застонать. Она была так голодна, что почти облизала тарелку меньше чем за пять минут.
— Большинство легенд, по крайней мере, частично, основаны на фактах, — просто ответил он.
— Значит, солнечный свет, чеснок, святая вода, кол в сердце?
— Святая вода мне не повредит. Чеснок… вызывает у меня сильное несварение желудка. Как и вся еда. А солнечный свет, серебро, обезглавливание, огонь — это всё правда. — Ещё один маленький глоток, и Деклан отодвинул кружку. — Мы проклятые создания, Райли, и должны вечно жить с последствиями наших действий. Легче просто ни о чём не волноваться, чем вечно жить и сожалеть.
— Сожалеть о чём? — Она не была уверена, что хочет это знать, но пообещала, что не уйдёт, пока не взойдёт солнце, а за окнами ещё темно. Что-то в этом вампире манило, но Райли не понимала, что именно. Он держал свои сожаления, — какими бы они ни были — как щит или, возможно, саван, и она жаждала иметь возможность забрать его боль.
Деклан не сводил с неё чёрных глаз, и Райли наклонилась ближе, рискуя накрыть его пальцы своими.
— Расскажи.
Деклан нахмурился, и мускул на его щеке дёрнулся.
— Гостиная через столовую, налево… иди… устраивайся удобнее. Я уберу посуду и вскоре приду туда.
Поднявшись на ноги, она пошатнулась, и он оказался рядом, крепко обхватив её за талию.
— Я в норме, — запротестовала он. — Такое иногда случается. Кровяное давление сильно скачет, а они… к-хм, взяли слишком много крови.
Целый ряд эмоций — ярость, печаль, возможно, даже жалость — отразились на его красивом лице, когда он несколько долгих мгновений смотрел на неё.
— Об этом мы тоже поговорим, акушла. Очень скоро.
Деклан
Он нашёл Райли на бархатной кушетке. Она накинула на хрупкие плечи шерстяное одеяло, которое Деклан хранил более трёхсот лет.
— Ты замёрзла?
Румянец на щеках делал Райли моложе двадцати девяти лет, и он находил смущение милым. Затем выругался себе под нос за то, что позволил себе чувствовать… что-то к человеку.
— Немного. В замке ведь нет центрального отопления?
— Нет. — Подойдя к большому камину в центре комнаты, он опустился на одно колено. — Но старые методы иногда лучше.
— Я думала, — она подалась вперёд, и одеяло сползло, — что огонь может убить тебя. Тебе не нужно…
— Огонь может и человека убить, Райли. Но вы на нём готовите, зажигаете свечи, как и… атмосферу. — Кинув четыре полена в очаг, он налил розжига и бросил спичку. Замечательное изобретение — жидкость для розжига. Одна из небольших современных роскошей, которые пришли по вкусу, вместе с машинами, техникой и натяжными простынями. — Я не боюсь закончить существование, — тихо добавил он, когда пламя начало потрескивать. — Иногда я думаю, что это стало бы облегчением.
