Сегодня был мой третий день, первый без Элоизы, но с Тэком. Я поняла, что он находился на территории компаунд-парка, когда подъезжала без десяти восемь, и заметила, что одна из больших дверей гаража была открыта, он склонился над двигателем ярко-вишневого автомобиля. Тэк повернул голову, взглянув на меня, как только я это увидела, тут же старательно стала избегать встречаться с ним глазами, пока парковалась. Я так же старательно выбросила его из головы, когда схватила коробку пончиков, которую принесла механикам, вышла из машины, отперла офис, включила свет и компьютер, а затем начала готовить кофе.
Через сорок пять минут стали приходить парни. Я слышала, как они разговаривали, некоторые заходили выпить кофе и съесть пончик. Я сидела за столом, потягивая кофе, уставившись на заказ запчастей, собирая его в компьютере, совершенно не понимая, что означают все эти штуковины, черт возьми, а также ужасные неразборчивые слова, нацарапанные на клочке бумаги и внешне похожие на санскрит, как дверь, ведущая в гараж, вдруг открылась.
Я посмотрела на дверь, губы стали складываться в улыбку до того, как увидела Тэка, а не одного механика.
Улыбка застыла. Затем взгляд вернулся к экрану компьютера.
Я попыталась сделать вид, что Тэка нет со мной в комнате, но мне это не удалось. Я точно знала, что он здесь, поскольку остановился напротив моего стола, хотя я старательно избегала на него смотреть.
— Кажется, я говорил тебе об одежде, Рыжая, — проворчал он.
Я не отрывала глаз от экрана компьютера, сделала глоток кофе, продолжая щелкать мышкой.
— У вас нет руководства для сотрудников, — сообщила я экрану компьютера.
— Повтори, — потребовал он.
Я подняла на него глаза.
Черт, он был великолепен. В еще одной белой футболке, обтягивающей грудь, с широкими плечами и накаченным прессом. Эта футболка была заляпана мазутом. Его руки тоже были измазаны мазутом, хотя в руках он держал грязную тряпку. Он пытался оттереть руки, и, судя по всему, как и все механики вытирал одной и той же тряпкой уже десять тысяч раз, не стирая.
Я мысленно отметила себе, поискать в интернете, как нужно стирать тряпки с мазутом, потом повторила:
— У вас нет руководства для сотрудников.
— И что? — Спросил Тэк, уперев руки с грязной тряпкой в бедра, обтянутые выцветшими джинсами.
— У вас нет официального дресс-кода. Поэтому я могу носить все, что захочу. И я серьезно отношусь к своей работе, поэтому ношу деловую одежду.
Так и было. Еще одна юбка-карандаш, на этот раз цвета слоновой кости. Милая бледно-розовая блузка с едва заметными рукавами и вытачками на животе. И бледно-розовые босоножки на шпильках, которые я считала потрясающими. Настолько потрясающими, что купила блузку, еще одну юбку и пару слаксов к ним, потому что так полюбила эти туфли.
