Решилась и надавила на звонок.
Дверь не открывалась долго, я уже успела устать ждать и почти ушла, но наконец-то ключ повернулся в замке. Настя выглянула в щелочку, что-то воскликнула и распахнула дверь.
— Лиза, я уже думала, что ты не приедешь. Переживала, но верила, — она говорила торопливо, словно куда-то опаздывала. Впрочем, наверное, так оно и было. — Ты не стой, проходи, я сейчас…
Не успела даже оглянуться, как Настя исчезла в глубине квартиры.
Родная квартира показалась чужой, словно меня тут не то, что не ждали, а вовсе бы никогда не видели. Почти паника пролетела сквозь каждую клеточку тела, пока я стояла, переминаясь, с ноги на ногу.
Конечно, я ждала, что в коридоре будут стоять сумки, но их не было. Всё как обычно, идеально чистые полы и аккуратно разложенные вещи. Вадику не нравился бардак, поэтому Настя следила, чтобы везде было убрано. Впрочем, отсутствие чемодана в коридоре ещё ни о чем не говорит, она могла унести его в спальню, чтобы брат, вернувшись, не увидел его.
Детский плач и женский вскрик встревожили меня. Я уже больше не могла стоять и ждать, когда же что-нибудь произойдёт. Торопливо сбросила обувь и пошла вглубь квартиры, в сторону детской, полагая, что Настя должна быть там.
Но не дошла.
Дверь столовой распахнулась, и я почти нос к носу столкнулась с братом, который удовлетворённо ухмыльнулся, оглядел меня с ног до головы и бросил куда-то за спину:
— Ну, хоть что-то ты, Настюша, сумела сделать!
— Настя! — ахнула я, внезапно осознав, что все это было грандиозной подставой, на которую я — идиотка! — купилась.
Она вышла из-за спины Вадика, презрительно сощурилась, скривила губы и недовольно пояснила, так, чтобы у меня не осталось ни малейших сомнений.
— Лиза, ты полная дура! Долго собиралась бегать? Тебе счастье само с руки плывёт!
— Настя, — предостерегающе одернул её муж. — Следи за словами.
Она фыркнула и, обойдя его, пошла в детскую, где плакал ребёнок. А я смотрела на её округлившуюся фигуру и думала, как же можно быть такой мерзкой змеюкой? Она ведь все прекрасно знала, но все равно соврала, чтобы заманить сюда.
— Вадь, я уезжаю, — развернулась, намереваясь покинуть некогда родной дом, но брат больно впился пальцами в мою руку повыше локтя и дернул на себя.
— Деньги заплачены, Лизка! Ты уже не моя, ты ему принадлежишь, ясно? Думаешь, все просто? Не-ет! Все очень сложно!
— Что сложного? Отпусти — и я уйду…
— Уйдёшь? — я даже испугалась, он выглядел больным, сумасшедшим и очень опасным.
