А главной здесь стала та самая Сетта. Она была единственной женщиной главой среди существовавших ранее створговских кланов. Теперь она единственная, кто управляла поселением и решала: на какое требование людей соглашаться, и какое выдвигать в ответ.
Из-за большого количества самок, самцы вели себя тихо. Их всех поселили так, чтобы мужские бараки располагались далеко от женских. Сетта не поощряла старые порядки, когда самцы могли позволить себе все что угодно, и в первую очередь в адрес самок. Если глава хотела добиться от наших мужчин какого-то понимания и уважения к слабым, то старых самцов только смерть изменит. Но убивать тут было запрещено, как и перекидываться без веского на то основания.
На третий день работы на кухне, мне едва хватало сил, чтобы помещать варево в огромной кастрюле. Если остальные менялись после каждого приема пищи, то я и Берта оставались на кухне бессменно. Вот только надзирательница просто следила за порядком, а я работала со всеми наравне.
В итоге чуть не похоронила себя под стеллажом с провизией, когда полезла за ящиком с помидорами, который кто-то догадался поставить на самую верхнюю полку. Повезло, что в кладовку заглянула одна из кухарок и вовремя придержала качнувшуюся мебель. Она, конечно, не забыла рассказать об этом Берте, и та в конце дня велела мне не приходить на следующий день, выдав мне таким образом выходной.
Счастье заполнило мое сердце по дороге к бараку — завтра мне не надо вставать с первыми лучами солнца!
Хотелось прыгать от радости, но сил на это не осталось, поэтому день закончился, как и все предыдущие — лицом в подушку.
Я мгновенно провалилась в сон без сновидений. Но тут же меня кто-то бессовестным образам начал тыкать в бок. Помня, что никуда вставать мне не надо, попыталась отмахнуться от чересчур ответственной створги, пробубнив про свой выходной, но покусителя на мой сон это не отвадило.
Тихо прорычав, я отодрала голову от подушки и приоткрыла один глаз, чтобы в лицо запомнить гадину, что помешала спать. В царящем полумраке на меня смотрела пара глаз, отсвечивая скудный свет, что пробирался в барак через небольшие окошки.
Я открыла второй глаз, чтобы получше рассмотреть ночного гостя. Это оказалась девчушка лет десяти с длинными светлыми волосами. Она сидела на полу у моей кровати, приложив сначала палец ко рту, а затем поманила им за собой.
Пока я соображала, кто это и куда она зовет меня, девочка на четвереньках тихо и проворно уползла к входной двери и вновь позвала говорящим жестом.
