Он стащил комбинезон с плеч, обнажил торс и, наклонившись, освободил ноги от узких штанин. Встал перед Чоно в чём мать родила. Вернее, в чём создал его отец. Вернее, в том, что сотворили с ним… живучки?
— Ваше тело… — пробормотал Чоно, скользя глазами по переплетению живых мышц и металла. Голова, плечи, грудь, обе руки и одна нога принадлежали человеку, всё остальное — живот, пах и вторая нога — механическому роботу. — Оно само… выросло?
— Да. И лицо тоже. В течение трёх лет живая материя из глаза распространялась по корпусу и замещала металлические детали. И процесс до сих пор продолжается. Когда лицо окончательно сформировалось, я посмотрел в зеркало и увидел… — Лекетой достал из стола планшет и протянул Чоно: — Это отец в молодости.
Чоно содрогнулся от ужаса. С экрана на него смотрел тот же самый человек — симметричное лицо, острые скулы, пронзительно голубые глаза. Только кожа не такая идеальная.
— Разумеется, я сразу же сделал анализ ДНК и выяснил, что я — биологический сын своего отца. Я — его законный наследник, а не просто робот-слуга.
В его голосе прозвучало нескрываемое торжество. Неужели железная кукла мечтала стать настоящим ребёнком для своего создателя?
— А, может быть, вы — не сын, а он сам и есть? — спросил Чоно, ощущая, как по спине стекает холодный пот. — Может, вы поймали живучку, которая съела вашего отца, и теперь он воспроизводится заново?
— Исключено. Моё сознание осталось сознанием Джерна Лекетоя. Мои электронные мозги постепенно становятся человеческими, но я не превращаюсь в отца. Я всего лишь обретаю плоть с его ДНК.
— Это слишком сложно для меня, — признался Чоно, сцепляя пальцы в замок, чтобы они не плясали. — Но я так понимаю, у вас всё замечательно. Вы становитесь живым человеком, у вас есть лаборатория, вы продолжаете научные исследования. — Лекетой кивнул, и Чоно продолжил: — Почему же вы сказали, что умираете?
— Потому что два месяца назад на Юшор снова прилетел Макс. Он привёз потенциального инвестора, который планирует вложить деньги в уколы красоты. Макс увидел, в кого я превратился, и понял, что сможет заработать намного больше, — например, выращивая людей на продажу, — Лекетой вперился в Чоно голубым взглядом. — Не органы, а живых людей.
— Это ужасно! Даже выращивание органов — сомнительное занятие, что уж говорить про людей! Это вообще нелегально!
— Я сказал ему то же самое. Он предложил мне сотрудничество, процент от прибыли, согласился даже признать меня братом, если я помогу наладить производство. Я отказался. Макс настаивал. Тогда я пригрозил, что закончу трансформацию, вернусь на Землю и обращусь в суд, чтобы меня признали сыном и наследником. Станция должна достаться мне — на другое имущество я не претендую. Макс рассвирепел и уехал. А недавно я обнаружил в своём мозгу троян. Он собирает данные об исследованиях и удаляет мои личные файлы — чувства, воспоминания, любовь к отцу. Стирает мою личность. Через несколько дней меня не станет — я превращусь в кусок плоти, который Макс будет изучать и препарировать, чтобы создать таких же, как я.
