— Ты сам придумал? — восхищается Марина.
— Увы! Не способен к стихосложению! — сокрушается Димка. — Вырыл из недр интернета! Тем более, я, к сожалению, в курсе, что слово бигуди несклоняемое.
— Пошли готовиться к вечерней встрече. — забираю я Димку с собой.
— Девочки! — Марина зовет сотрудниц отдела к своему компьютеру. — Я себе такой костюмчик присмотрела!
Через четыре часа кропотливой работы я готова к встрече с Холодильником и нашим заказчиком.
— Еле-еле достала! — помогает мне быстро переодеваться примчавшаяся в агентство Ленка. — К твоему большому росту такой маленький размер только у бальников. Супер! Зря ты от красного белья отказалась! С волосами что делаем?
— Култышка и литр лака! — командую я. — Обойдусь без красного белья. У меня другое секретное оружие!
Мужской смокинг. Белая рубашка с воротником под бабочку. Сама черная бабочка. Серебряные запонками. Гладко убранные волосы. Строгая култышка. Черные туфли-лоферы. Темно-красные губы без блеска. Холодильник отключился от сети и завис. Через пару минут пришел в себя, прокашлялся и сказал:
— Добрый вечер, госпожа Симонова-Райская!
— Ниночка! — пораженно восклицает наша клиентка Тарасова Галина Ивановна. — Вас и не узнать! Какая роскошь! Боже, как вам идет! Вы затейница! Вы в этом стиле придумали наш вечер? Прекрасно!
Одурев от такого неожиданного восторга, я некоторое время молча смотрю на Галину Ивановну, потом отмираю, рисую широкую улыбку и говорю:
— Вот подумала, если вам понравится, то сделаем так!
— Так! Да! Именно так! Чудесно! — хлопает в ладоши бывшая балерина. — Если все пройдет, как вы и говорили, в стиле камерного театра, то мы со Степой, Степаном Ильичем, будем просто счастливы. Все-таки двадцать один год театру отдали!
— Я рад, что мы вам так угодили, Галина Ивановна. — вмешивается в разговор начавший морозить Холодильник. — Вы не передумали заключать договор на это…
Хочет сказать, сомнительное предприятие? Меня буквально драконит от желания доказать Хозяину свою правоту и креативность моей идеи.
В течение часа я представляю сценарий вечера, и мы обсуждаем с дотошной заказчицей даже мелкие детали. В течение нашего с ней диалога лицо Холодильника остается неизменно вежливым и безразличным. До сих пор не может поверить, что подобная услуга востребована.
Мертвый взгляд оживляется только тогда, когда останавливается на мне. Вот он (взгляд!) пополз с моего лба на нос, губы, шею. На шее зашевелились короткие волоски, хотя и были добросовестно приклеены лаком. Плечи, руки, грудь. На секунду жалею, что не согласилась на красное белье. Он бы его, конечно, не увидел, но я бы ощущала прилив сил от осознания своей наглости. Ничего! Есть у меня, чем его удивить! Довольная Римма Викторовна уже дважды поила нас чаем с малиновыми кексами Павла Денисовича. Мы с Галиной Ивановной съели по два. Холодильник не притронулся ни к чаю, ни к десерту. Только ошарашенно посмотрел на мои губы, когда я слизывала с них крошки.
