Ана тут же согласно закивала головой на манер болванчика.
Надо сказать, с реакцией у девочки всё было хорошо. Она вовремя сворачивала в нужную сторону, когда я ей об этом говорил. Правда, ехали мы до нужной точки очень и очень долго, ибо медленно. Наверное, мой феррари никогда ещё так не плёлся куда-то, на манер черепахи. Но восторг малышки всё это окупал.
- Ну, вот. Десять минут - четыре поворота, - прокомментировал наш заезд, который в моём случае длился бы всего пару минут, если не меньше.
- А потом ещё можно будет?! - выпалила Ана, как только мы покинули машину на стоянке торгового центра.
- Можно, - улыбнулся ребёнку, протянув ей руку. - Идём? У нас много дел на ближайший час.
И снова она радостно закивала, схватив мою ладонь.
- Знаешь, Ана, ты идеальная женщина. Была бы постарше, женился, - отозвался с усмешкой на такую восторженную покладистость.
- Ну я же подрасту, - захихикала Ана, крепче цепляясь за меня. - Хотя вы к тому времени будете уже совсем старый тогда, - вздохнула следом.
Вот тут я расхохотался в голос.
- Ради тебя я постараюсь не стареть так быстро, - парировал я деланно серьёзно, но тут же заулыбался. - Идём уже, прекрасная моя, будем производить огранку твоей идеальности. Вот увидишь, твой дружок ещё локти будет кусать, что обижал тебя, а не дружил с тобой, - и повёл малышку внутрь.
Да, это будет весело...
Аделия
Вот и закончились мои спокойные деньки. Снова. Хотя, усмешкою судьбы, ворвавшиеся в квартиру людишки - и те не вывели из равновесия, как Николас Оливейра со своим поганым языком. В конце концов, та, кто выросла в районах колумбийского порта, всегда могла постоять за себя. Хотя прежде убивать мне не приходилось. До сих пор, даже спустя шесть часов после происшествия, так и не поняла, что чувствовала по этому поводу. Руки только всё ещё изредка потряхивало.
“Да лучше сдохни сразу, порадуй нас обоих” - то и дело звенело в голове чужим грубым голосом. Столь же чужим, сколь и самым родным. Такая вот странная ересь.
О том и думала, пока бездумно прибирала на кухне и убирала следы собственного преступления, раз за разом полирую поверхности дезинфицирующими средствами. Вот бы они были способны вычистить и мою душу... Как там Ник говорил? Уже сдох давно. Что ж… Я сама - тоже. Ещё раньше него. Он сам меня убил. И даже не понял этого. Вот только мы оба дышим. Жуткое ощущение. Так что настоящая смерть уже всё заманчивее и заманчивее кажется искуплением и свободой.
