Гибриды напали на его руку, вонзив зубы в его плоть. Я вздрогнула, охваченная паникой. Что он пытается сделать? Прижать гибридов к перекладинам? Это неплохая идея. Если бы они оказались обездвижены, у нас был бы шанс сразиться, когда ворота откроются. Но они же его кусали!
Мои мышцы горели от желания подойти к нему. Я бы не стала этого делать, будь у меня хоть капля здравого смысла.
Должно быть, меня ударили по голове при похищении, потому что мои ноги начали двигаться, побежали через комнату. Я ухватилась за поводки сквозь прутья, едва увернувшись от клыка.
Скользнув ладонями по его рукам, я крепко сжала их, и мы вместе рванули поводки на себя. Твари бросились на меня, но Салем отбросил их назад, приняв еще больше укусов в свою руку. Мои пальцы ныли от боли, а ржавые звенья раздирали мои ладони, пока я пыталась уклониться от этих смертоносных ртов.
Салем зашипел на гибридов, и вся его рука была изрезана кровавыми укусами. Они не отступили. Они не могли, потому что их привязь перетягивали как канат.
Пока я боролась с цепями, Салем протянул руку дальше через перекладины. Прежде чем я успела задать ему вопрос, он обхватил их головы огромными ручищами и стал яростно колотить ими по прутьям, снова и снова.
Звук ломающихся костей вскипел желчью в моей груди. Мой желудок скрутило на грани опустошения. Логически я понимала, что они представляют собой угрозу, которую необходимо устранить, но когда их лица кровоточили и сминались внутрь, а маленькие тела оседали, я видела только детей. Мертвый ребенок — это мертвый ребенок.
Вот только они не были мертвы. Тупой удар оглушил их, но их конечности уже дергались, поднимались, оживали со злобным намерением.
Салем воспользовался этим окном восстановления, чтобы поколотить кулаками по их черепам. Один за другим, он разбил мозги и кусочки костей о бетон, каждый удар разбрызгивал больше крови и раскалывал трещину боли внутри меня.
Ноющее давление вторглось в мои челюсти. Я сжала их, стиснула кулаки на цепях и зацепила за перекладину, чтобы получить преимущество против противоборствующей силы на другом конце. Сейчас было бы самое подходящее время закрыть глаза, но я не могла отвести взгляд от ужаса и разрушения, взрывающихся передо мной.
Салем изо всех сил ударил кулаками с такой яростью, на которую я никогда бы не решилась. Я хотела остановить его. Остановить влажные мясистые удары, медный запах крови, крошечные лица, превращающиеся в расплющенную мякоть. Это больше, чем могло выдержать мое сердце. Но для такой чувствительности не было места. Только не в этой комнате. Только не в этом жестоком мире.
