С огромным усилием я сосредоточилась на его плече, нарушая транс.
— Ты был одним из тех гибридов, что преследовали меня здесь?
Непонимание исказило его красивое лицо. Такое человеческое выражение.
— Как давно ты здесь? — я не отрывала взгляда от его плеча.
— День. Может, два.
Не тот ответ, которого я ожидала. Я ему не доверяла.
— Как тебя зовут?
— Салем.
Я никогда о нем не слышала, да и не ожидала услышать.
— Твое полное имя.
Он покачал головой.
Почему он мне не сказал? Неужели он не знает?
Фамилии больше не имели значения. Поскольку мужчин было в пять раз больше, чем женщин, у большинства из нас была одна мать и несколько отцов. Поэтому мы брали имена наших матерей. Эдди от Ши, Доун от Ив…
— Салем от…? — я приподняла бровь.
Ублюдок скривил губы в ухмылке, отказываясь.
— Ты родился с клыками? — я старалась говорить спокойно, несмотря на нервозное покалывание на коже. — Или тебя укусили?
— Я родился таким, милая, — его взгляд неторопливо опустился к моему рту, и его клыки впились в нижнюю губу. — Если ты подойдешь ближе, я позволю тебе прикоснуться к ним.
«Ни за что, бл*дь». Я нахмурилась. Если он появился на свет с такими зубами, значит, его мать была укушена во время беременности. Яд изменил бы его разум, пока он был в утробе матери, и он родился бы гибридом, лишенным разума от голода. К половой зрелости он стал бы насилующим, убивающим людоедом с миссией уничтожить человечество.
И все же он не сделал ни единой попытки раздвинуть мне ноги и перегрызть артерию. Что он такое, бл*дь?
Провоцировать существо, с которым я делила клетку, было не самой разумной стратегией, но мне нужны были ответы.
— Ты что, дефектный?
— А ты? Ты должна быть спасителем человечества. И все же ты здесь, в ловушке с мужчиной, который может положить конец твоему существованию в мгновение ока.
Если это была угроза, то почему он еще не убил меня? Я не поверила ни единому его слову, но если он действительно родился с клыками, я могла определить его возраст и, возможно, родословную.
Двадцать два года назад вирус, передающийся по воздуху, изменил человеческую расу. Тля была первой волной.
Если бы он был жив во времена первой волны вируса, он не был бы жив сейчас. Никто моложе двадцати лет не выжил, а каждая женщина мутировала в нимфу. Кроме моей матери. Из-за какой-то генетической аномалии она превратилась в нечто необъяснимое и уникальное — человеческую божью коровку, хищницу тли, Мать Живущих. Большинство называли ее богиней.
