— Наверное, ваше величество.
Саддар-старший сморщившись, махнул рукой.
— Зови меня как прежде. Не нужно этой излишней официальности между нами.
Повисла тишина и Даэтворт, отпив из стакана пару глотков холодного вина, произнес то, что так долго ждала услышать Кит.
— С тебя сняты все обвинения. Совет судей вынес оправдательное постановление, которое я с удовольствием подписал.
— Почему? Что изменилось за это время?
Дядя Даэтворт, опустив взгляд на натертую до блеска поверхность стола, тяжело вздохнул.
— Открылись новые обстоятельства и, генерал Хортос сразу же подал прошение о снятии с тебя печати убийцы.
Кит не удержалась, чтобы не фыркнуть, когда вспомнила горящий осуждением взгляд Хортоса, еще бы, он был известным поклонником красоты Синити.
— Ты вернешься в Сайконг со мной. Нужно провести процедуру уничтожения печати, — серые глаза застыли на браслете, — нужно убрать это клеймо позора с представителя касты высших.
— Да, дядя Даэтворт.
— Если хочешь, можешь остаться в Сайконге, при дворе. Здесь уж точно твое присутствие не так уж и необходимо…
Кит с надеждой взглянула на Саддара-старшего.
— Все?
— Да, Кианнейт, война почти окончена. Мы добиваем лишь жалкие остатки лангратов и думаю совсем скоро сможем праздновать победу.
О, боги, какой удивительный день. Внутри все трепетало и огорчало ее только прощание с людьми, с которыми она трудилась в госпитале последние, очень долгие, тягостные два года. Экипаж тронулся в кавалькаде охраны, и Кит, помахав на прощание провожавшим ее сестрам, наконец, облегченно выдохнула. На сборы Даэтворт дал час и быстро собрав свой скромный саквояж, Кит отправилась в Сайконг, чтобы, о, счастье, избавится от опостылевшего браслета на руке.
— Что ты решила, Кианнейт? Останешься в столице?
— Я бы хотела вернуться домой.
— Понимаю.
— Кто сейчас присматривает за поместьем?
Даетворт, рассматривающий пейзаж снаружи, внимательно посмотрел на Кит.
— Соул.
Кит отвела взгляд, боялась, что дядя прочитает ее недоумение и недовольство. Она до сих пор не понимала странной благосклонности Саддара-старшего к этому прохвосту.
— Уму непостижимо. Прохвост управлял имуществом мужа своей любовницы.
В серых невозмутимых глазах не промелькнуло и тени эмоций. Поразительное, веющее мудростью и самоконтролем спокойствие дяди всегда изумляло Кит.
— Управлял имуществом умершего мужа своей умершей любовницы, Кианнейт.
Генерал Корган находясь в особняке еще и командовал силами сопротивления в северных провинциях и ему удалось сохранить поместье и город в неизменном виде. Не говоря уже о спасенных жизнях горожан.
