— Послушай, — теперь уже Вэйд остановил, схватив за плечи и удерживая. Заметив, что на нас с любопытством косятся прохожие, потащил в арку между домами и прижал к стене. — Я уже говорил тебе, что не хочу серьезных отношений. Не буду скрывать, что ты и впрямь меня привлекаешь. Да и кто бы устоял на моем месте? — заговорил он отрывисто и как-то зло. — Но кратковременная интрижка не стоит того, чтобы рисковать тем, что, надеюсь, имеет значение и для тебя. Ты стала одним из тех, кого я могу считать друзьями. У нас замечательно складываются рабочие отношения. Зачем все это портить? Стоит переступить черту, и все изменится. Ты знаешь, какой у меня характер. Начнутся упреки, обманутые ожидания. В итоге мы даже не сможем нормально работать вместе. Стоит ли рисковать?
Кратковременная интрижка, значит? От унижения я даже глаза не могла на него поднять. Так и стояла, прижатая к стене, из последних сил удерживая слезы и слушая безжалостные слова.
— Значит, ты даже мысли не допускаешь, что у нас могло бы получиться что-то серьезное? — с трудом выговорила, понимая, что если он сейчас ответит утвердительно, между нами все будет кончено. Как бы ни было трудно, я вырву это чувство с корнем. Иначе перестану уважать саму себя.
Заставила себя все-таки поднять глаза и едва не задохнулась от горящего в его взгляде чувства. Казалось, он едва сдерживался, чтобы снова не наброситься с поцелуями. Его глаза говорили совсем иное, чем слова. Но стоило мне посмотреть на него, как Вэйд попытался это скрыть. Но было уже поздно. Я поняла главное. На самом деле он боится совсем иного. Того, что если снова позволит себе открыться женщине полностью, все закончится так же, как и с Далиндой. Но принимать решение в любом случае должен он. Довериться кому-то снова или продолжать избегать серьезных отношений.
Вэйд так и не смог мне ответить. В какой-то момент просто отпустил и отвернулся.
— Пойдем, а то опоздаем, — глухо сказал.
— Вэйд, я не она, — тихо произнесла и, обогнув его, двинулась дальше, не оглядываясь и не проверяя, идет ли следом.
— Знаю. И потому будет еще больнее, — услышала едва различимое за спиной.
Ошеломленная, повернула голову, но лицо догнавшего меня напарника уже казалось бесстрастным и спокойным.
— Что ты сказал? — спросила.
— Ты о чем? — он сделал вид, что не понял, а я не стала настаивать.
— Наверное, послышалось, — глухо проговорила.
Остаток пути мы оба молчали. Я пыталась разобраться в том, что происходит в душе Вэйда, и мне казалось, даже понимаю это. Он из тех людей, кто тяжело впускает кого-то в сердце. Сказывалось предательство отца и нелегкая жизнь, когда ему приходилось пробивать себе дорогу, осознавая, что один против всего мира. Но если уж он кого-то начинал считать близким, это чувство было не из тех, что ломается перед первой же трудностью. Именно потому ему куда больнее было переживать утрату любимых людей, чем если бы относился ко всему иначе. И именно потому он не желал рисковать тем, что уже есть между нами.
