— Ты сегодня очень красивая, — отчего-то хрипло сказал Вэйд, а я судорожно вздохнула.
Пальцы, удерживающие чашку, дрогнули, и я едва ее не выронила. Вэйд с поразительной быстротой отреагировал, накрыв мою руку. Чашка медленно опустилась на стол. Я расслабила руку, но он так и не отвел своей.
— Вэйд, — сама не узнала звука собственного голоса.
Сердце колотилось в груди с такой силой, что казалось, его стук разносится по всей комнате. Он с усилием отвел от меня взгляд и разжал пальцы, выпуская мою руку.
— Я рада, что ты так считаешь, — боясь спугнуть момент, произнесла, пока он не свернул разговор или вообще не решил уйти.
— Только слепец мог бы так не считать, — пробормотал он с непонятной горечью. — Наверное, было бы лучше, если бы ты осталась такой, как раньше.
— Почему? — выдохнула, не в силах отвести от него глаз, пусть даже он на меня не смотрел, уставившись в пустоту перед собой.
Отвечать Вэйд не стал и, как и я опасалась, поднялся и проговорил:
— Мне, пожалуй, пора.
Я оказалась на ногах почти в то же мгновение и сделала шаг к нему, так, что мы оказались совсем близко.
— Ты ведь на самом деле не хочешь уходить, — полувопросительно-полуутвердительно сказала.
Он все же посмотрел на меня, и мы уже не смогли отвести глаз. Я, наверное, даже если бы захотела, не была в состоянии оторваться от бездны, в которой все глубже тонула.
— Скажи, что ты на самом деле чувствуешь ко мне. Хоть раз скажи правду, — вырвалось у меня.
От горящих в его глазах искорок опалило жаром и стало тяжело дышать. Я чувствовала, что еще немного — и он не выдержит, перестанет бороться с самим собой и скажет те слова, которых я так долго ждала. Те, что иногда угадывала в его взглядах, когда он на меня смотрел почти так же. Завораживающе, чувственно, всепоглощающе.
— Это было бы большой ошибкой, — с трудом выговорил он, пытаясь улыбнуться, но получилась кривоватая усмешка.
— Было бы ошибкой так никогда и не решиться на это, — возразила.
— Не скрою, ты меня привлекаешь, — глухо произнес Вэйд.
— Уже плюс, — попыталась пошутить. — Когда-то ты говорил, что я вообще тебя как женщина не интересую.
Он досадливо поморщился.
— Послушай, у нас все в порядке. Давай не будем все портить.
— Портить? — не согласилась я. — Почему ты считаешь, что признанием своих чувств можно все испортить?
— Не понимаю, о чем ты, — сухо проронил он, а я поняла, что кратковременная магия, возникшая между нами, начала таять из-за его непонятного упрямства. — Мне и правда пора.
