Раздавшаяся мелодичная трель заставила вздрогнуть от неожиданности. Взглянув на экран мобильного, поневоле ощутила, как по спине пробегает холодок. Вот интересно, как он чувствует, когда я о нем думаю? Поневоле поверишь в мистические способности вампиров, хотя немногие их проявляли на самом деле!
– Слушаю тебя, Аден, – проговорила в трубку как можно спокойнее, зная, что вампир поразительно умеет угадывать настроение.
Дмитрий тут же поднялся и двинулся к двери, не желая мешать. Как всегда, когда речь заходила об Адене Ларесе, его лицо стало бледным и напуганным. Что уж говорить, когда ему приходилось сталкиваться с этим существом вживую! И такое вот впечатление высшие вампиры производили на многих. Что-то от самой их ауры исходило опасное и жуткое, что действовало на людей парализующе. Может, Аден и обратил на меня внимание из-за того, что не боялась его так, как остальные. Просто опасалась, как хищника, с которым всегда нужно быть начеку. Понятия не имела, почему привлекла внимание вампира, которому уже больше двенадцати веков. Но, видать, даже вампирам иногда нужна компания. И не только компания тех, с кем хочется развлечься на одну ночь.
Адена я никогда не понимала до конца. Да и можно ли понять того, кто прожил на свете так много? Уже не говоря о том, что многое о вампирах до сих пор остается загадкой. Они мало кого допускают в свои тайны. Даже непонятно, по какому принципу выбирают новых инициируемых. То, что мне хотят предложить стать одной из них, поняла совсем недавно, и это ввергло в ступор. Я не сомневалась, что Аден увозит меня в путешествие, чтобы официально сделать то, на что до этого лишь намекал.
– Я уже купил билеты, – послышался в трубке завораживающий голос вампира.
Именно завораживающий – пожалуй, это самое подходящее для него определение. Аден говорил всегда негромко, с особыми бархатистыми нотками, но каким-то образом его голос оставался четким и ясным, даже если мы находились в шумной толпе. Мистика прямо!
Вспомнила, как когда-то присутствовала на открытом заседании совета Северных земель, членом которого был Аден. Его голос, все такой же тихий и спокойный, был четко слышен даже в другом конце огромного зала, где сидела я. Слушатели ловили малейшие его модуляции, будто завороженные. На Адена смотрели боязливо-почтительно. Редко какой журналист осмеливался задавать ему вопросы напрямую. В основном спрашивали других советников.
