– Ничего, – буркнула я, отворачиваясь, чтобы скрыть выражение лица. – Долго нам придется торчать здесь еще?
– Хотя бы час, – отец обнял за талию и двинулся к двери, у которой уже ждала хозяйка.
На меня она опять взглянула неодобрительно, что только усугубило положение. Я все сильнее убеждалась, что правильно сделала, что отказалась от своей волчьей половины. Оборотни – сволочи, а их обычаи дурацкие я соблюдать не собираюсь! Никогда в жизни! Сегодня последний раз, когда посетила одно из их поселений. Ради отца сейчас, конечно, смирю себя и выдержу этот час, но выводы свои уже сделала.
Но если думала, что выдержать будет по силам, то глубоко заблуждалась. Когда мы вошли в кухню, где за широким дубовым столом уже собрались все приглашенные, пол начал стремительно уходить из-под ног. На почетном месте, напротив самого альфы, сидел тот самый темноволосый мерзавец, что только что едва не взял меня в сарае. И смотрел он с особым лукаво-многозначительным выражением, от которого у меня горели от стыда даже уши.
Отец представил меня всем присутствующим, а затем коротко назвал имена собравшихся. Альфа гостеприимно предложил нам занять места за столом, а в моей голове набатом продолжало звучать одно лишь из названных имен. Видан Яров. Этот ублюдок – сын альфы, будущий глава клана. Теперь понятно, откуда такое непрошибаемое самомнение и стремление показать, что он один принимает решения, не считаясь ни с чьими иными.
Когда же в разговоре за столом зашла речь о том, что я тоже оборотень, но принимаю ликапин, захотелось бежать отсюда сломя голову. Таким странным хищным взглядом Видан Яров на меня посмотрел. И то, что я не могла разгадать значения его взгляда, пугало особенно сильно. Я тогда еле дождалась окончания трапезы и момента, когда отец велел собираться домой. Окончательно выбило из колеи то, что Видан вызвался нас проводить до границы территории клана. Помня о том, что он считал отца предателем, ожидала какого-нибудь подвоха. Но, к моему удивлению, они общались вполне миролюбиво. Но на меня саму Видан Яров бросал такие взгляды, что становилось все больше не по себе. Присутствие отца – единственное, что позволило тогда сохранить хоть какое-то самообладание и не броситься бежать от Видана опрометью. Лишь бы поскорее покончить с его выбивающим из колеи обществом. Я не сомневалась, что он вызвался нас проводить только с одной целью – еще больше унизить меня и вывести из себя. Отвратительный, беспринципный и самодовольный тип!
