Паук аккуратно переставил одну ногу вперёд, подгибая две задние. На джойстике располагалось восемь сайд-клавиш, каждая отвечающая за свою номеринованную часть лапки насекомого. Камил перебивал ими, активируя в нужной последовательности. Насекомое повиновалось. Её составные части сгибались, делая в Янусе недлинные надрезы, таким образом удерживаясь на поверхности спутника.
Шлем Камила лежал рядом с ним, на соседним пустующем кресле второго пилота. Павил дрыхнул в своей берлоге, зафиксировав себя на мягком матрасе и положив подушку под голову. Вообще, их апартаменты на Пауке больше всего походили на комнаты психбольниц с обшитыми мягкими стенами. Даже свой доктор-наблюдатель в лице Вайсс имелся. Она вела себя довольно отстранённо, редко покидая свою медицинскую комнату. Раз в день Камил с Павилом проверялись у неё, ведь им приходилось двадцать четыре часа в сутки прибывать в невесомости, тогда как к этому их не готовили. Разве что, те вступительные тесты Компании, закончившиеся много лет назад. Поэтому Камил особо и не думал о третьем члене персонала, с которым он делил Паука. Он положил ногу на приборную панель, расслабился в кресле и любовался открывающимся перед ним видом. Свет внутри он заранее пригасил, а подсветку иллюминатора выключил. Камил смотрел на звёзды, на линию Млечного Пути, прочертившей себе путь за Сатурном, на холодную темноту вселенной, пропитанной реликтовым излучением. Паук едва покачивался, делая шаг за шагом. Так уж вышло, что сектор, куда будут доставлять оборудование, находился севернее. Была ли это ошибка изначальных расчётов или приоритеты сместились — Камил не знал. Он просто сказал «окей», не вдаваясь в лишние подробности, сел за штурвал, и двинул звёздного насекомого.
Свободной рукой он закинул себе в рот протеиновый батончик, коими были завалены шкафы общепита. Предполагалось, что следующий коллапс случится через два часа. Предыдущий произошёл часом ранее, на юго-восточной стороне Сатурна. Жуя батончик Камил продумывал всё то, к чему они с Павилом пришли. Во всех расчётах происходящее считалось невероятным. Но у всего должно быть объяснение. Если существует наблюдатель, то только он и играет роль в наблюдении окружающей его вселенной. Такова была философия Камила. У всего должно быть объяснение и у всего должен быть смысл. Воображение представляло ему как давление электромагнитных и гравитационных полей снаружи и внутри ядра сингулярности виртуальной чёрной дыры разное, и кванты выпадают изнутри чёрной дыры, заставляя её испаряться со временем. Только здесь процесс осуществлялся мгновенно. Конечно, данный эффект был предложен Стивеном Хокингом, но существовали фундаментальные проблемы не позволяющие с лицом всезнайки утверждать, что это именно то, что Камил наблюдает. Дело было не только в пресловутом законе сохранения информации. Да и не в излучении Хокинга целиком. Проблема в том, что пресловутое ядро сингулярности не играет по нашим правилам. Например, возможно, всё дело в соотношении гравитационного радиуса и массы чёрной дыры. Порождаемые здесь миллископические виртуальный чёрный дыры не соответствуют шварцшильдовской метрики. Эти характеристики не улаживаются в общее (или даже частичное) уравнение. Либо масса превышает радиус, либо радиус больше, чем должен быть. Сразу после своего рождения, здешняя чёрная дыра теряет свою критическую массу и разрушается под действиями внутренних приливных сил, идущих изнутри. Но разве нельзя представить чёрную дыру как векторное поле, где всё должно двигаться строго в точку в центр, собираться там, увеличивать массу, но никогда не покидать центр?! Классическое представление о чёрных дырах, неразрушимых и бессмертных. Всосанная информация, все эти квантовые характеристики, остаются внутри сингулярности. Ядро проваливается «под пространство». Камил мог на данном допущении составить причудливую гипотезу о том, что вся вселенная представляет из себя двумерный плоский лист, объём в котором образуется под воздействием гравитации, заставляющей «набухать» лист изнутри. Но, к сожалению, эта тема не лежала на одной плоскости со стоящим перед ним вопросом: Как, чёрт побери, это происходит?
