Света провела ладонью по щеке: Святозар заживил царапину сразу, и это было необыкновенно. Почти такой же восторг, как и полет на драконе. Дух захватывало от событий, но сейчас больше всего тревожили голоса в голове. Разобрать их было сложно, мысли путались и вонзались иглами в затылок.
Эльф с рыжей девушкой, что вроде как стала Свете сестрой, маячили впереди, но довольно далеко, потому сложно было разобрать, о чем они говорят, да и говорили они на своем языке. Орк хрустел ветками в лесополосе и будто избегал встреч. С чего бы это? А Святозар, как увидел в лесу блеск воды, ломанулся сквозь ветви, и темная шевелюра быстро исчезла из вида.
В пальто было жарко, пришлось его снять. Было жарко в спортивных и свитере. Последнее тоже сбросила, и нести вещи оказалось очень сложно. Кашемир и шерсть прилипали к пальцам, по лицу стекали горячие дорожки пота, а волосы стали настоящей кольчугой: тесной, тяжелой и стягивающей шею. Игривый ветерок перебегал под тканью рубашки, отчего тело бросало в трепет, и немного облегчал дорогу, но все равно жара оказалась внезапной и докучающей. Света, недолго думая, отделилась от толпы и побежала за Святозаром. Не обернулась, потому что была уверена: Эдгар пойдет следом. Дракон все еще не принимает ее, не соглашается с принятым решением, но она сделает все, чтобы он изменил свое мнение.
Пологий берег врезался в сине-пурпурную воду, что тихо бормотала, сталкиваясь с округлыми сине-черными камнями. По краю росли странные ворсистые цветы, что светились в темноте золотым неоном. А на небе горела большая луна-не-луна. С одной стороны ночное светило щербато улыбалось, а с другой недоставало куска. И этот огрызок ядовито-лимонного цвета болтался среди звезд и кудрявых ночных облаков, как сбежавший и непослушный ребенок, привязанный к месяцу, будто живой огненной нитью. Было очень похоже на Землю, но совсем все иначе.
Света быстро спустилась к водоему, не отрывая взгляда от чужого неба, швырнула вещи в траву и с наслаждением умылась. Приятная нега на секунду пустила под кожу облегчение, но ей на смену в затылке и висках взорвалась новая порция голосов. Отчего на глаза навернулись слезы. Слишком их было много, словно разномастный фальшивый хор внедрили в перепонки и врубили на полную мощность. Пришлось обильно намочить голову и волосы, в надежде, что свежесть и прохлада поможет, но гул не стихал, а дрожал на кончиках пальцев и переплетался с биением сердца.
