— Мне кажется, — тихо сказал Хельвен, — что в небольшом баре Ямайки запах корицы чувствовался так же, как здесь аромат ванили. Мы позволили себе всю ночь есть изысканные дыни, набивали себе животы молотым льдом, кусочками ананаса, мелко нарезанными бананами; всё запивали таким количеством любимого рома, какого ещё там не пил никто, во тьме, полной сладости и аромата корицы…
— Я смотрю, — сказал Леминак, — Вы много путешествовали.
— И, — добавила, смеясь, Мария Ерикова, — Вы бы с благодарностью приняли дары Господни.
Они сидели за четырьмя бокалами, золотистое виски в которых незамедлительно загорелось.
— Что будем делать? — сказала Мария Ерикова.
— Абсурдное дело, — простонал Леминак. — Пакетбот…
Не успел он это произнести, как в бар вошёл гигантский человек с весьма колоритным лицом, которое утопало в сверкающей бороде. Он был скромно, но очень аккуратно одет в костюм из самой тонкой белой ткани идеального покроя. По козырьку фуражки его можно было бы принять за моряка, но нигде не было указано ни его звание, ни название судна.
— Из этого джентльмена, — сказал Хельвен, — получился бы неплохой конногвардеец.
— Должно быть, морской офицер. Наверняка его канонерка остановилась в порту, — предположила Мария Ерикова, заинтересованная особым присутствием незнакомца.
Он сел за соседний столик и заказал чашку горячего чая.
— Этот человек привык к жарким странам, — прошептал Трамье.
Человек снял фуражку. Пара зелёных очков закрывала его глаза; щёки загорели на морском ветру; нижняя часть лица утопала в сверкающей бороде.
— Пактол, — сказал Леминак.
Несмотря на лёгкость и добродушие, с которой этот человек говорил по-испански с официантом бара, было в нём что-то странное — возможно, из-за пары зелёных очков, выделявших его орбиты — из-за чего четверым путешественникам стало несколько неловко продолжать разговор.
— Жалко, — сказал Леминак, — что мы пропустили корабль.
— Это создаёт нескончаемую задержу, — сказал Трамье.
— Что будем делать? — спросила Мария Ерикова.
— Отправляться завтра в Сан-Франциско, — сказал Хельвен. — Будем ждать следующего отплытия, поскольку Сидней, видимо, является нашим общим местом назначения.
— Нам придётся ждать ещё, как минимум, пятнадцать дней, — простонал Леминак.
— Другого выхода нет…
Незнакомец заплатил, встал и исчез за высоким силуэтом на опустившемся красочном перламутровом занавесе, служившем дверью.
— Смешное туловище, — прошептал Леминак.
Они вернулись к разговору, неопределённому, раздражительному, несмотря на ванильную свежесть «Pajaro Azul», находя, что приключение не заладилось.
