Желаемый эффект произошёл естественным образом, и, не успел Леминак рассмотреть золотые шёлковые нити, выглядывавшие из-под шарфа, как третье лицо на одно мгновение повернуло несколько грузный, но странно соблазнительный профиль в его сторону.
«Это русская», — подумал Леминак, изучивший национальности за то время, пока посещал Palais de glace, а также после недавнего посещения кубистской мастерской в Монпарнасе.
«Это русская, — повторил он, довольный своей ещё непроверенной догадкой. — У них достаточно сильный подбородок, слегка сплюснутый нос, и всё же это самые очаровательные создания. А волосы-то какие!»
«Мне нужно видеть её глаза, — добавил он. — Это очень важно.»
— Уж не думаете ли Вы, Леминак, — сказали старые позолоченные очки, — что мы опоздали в Кальяо?
— Думаю так, уважаемый профессор, — ответил адвокат. — Если свериться с графиком, а затем вспомнить, сколько времени мы провели на последней станции, то, если не ошибаюсь, мы опоздали уже на пять часов.
— Это, конечно, немного для таких расстояний.
— Да, — ответил Леминак, — но было бы обидно пропустить «Глостер» в Кальяо.
— Терпите, — сказал профессор.
И он снова погрузился в изучение второго тома Крафт-Эбинга, который он начал читать в Иокогаме и в котором дошёл лишь до пятьсот девяносто третьей страницы.
После того, как Леминак произнёс с фальшивым английским акцентом название «Глостер», светло-русый профиль снова повернулся в его сторону.
«Я увидел её глаза, — снова заговорил он сам с собой. — Они явно славянские.»
Однако поезд опять замедлил ход, стал тормозить и в конце концов совсем остановился.
— Вот неудача, — не выдержал профессор.
— Это невыносимо, — согласился Леминак.
Незнакомка закрыла книгу, нетерпеливо надула губы и пошла по коридору.
Поезд остановился в кустах. Над бескрайней пустыней, усеянной рыхлыми лавовыми глыбами и ощетинившимися тёмными зарослями колючих кустарников — мерцающими западными полотнами Салинаса — над всем этим металлически-чёрно-белым пейзажем внезапно нависла тьма экваториальной ночи.
Леминак последовал за незнакомкой в коридор и засуетился возле контролёра-негра, говоря на ломаном английском.
— В чём дело?… непонятная задержка… Ах! хороши же эти американские железные дороги!
— Появились некоторые сложности с проездом, месье, — ответил смуглолицый агент. — Поступила информация, что северный край леса горит. Если пожар серьёзный, то нам никак нельзя будет обойти пламя.
— Ну и дела, — выругался Леминак. — И что теперь делать?
