— Ветта, спасибо! — потрясённая красотой и уютом трапезной залы Эймера обняла подругу. — За всё тебе спасибо!
— Это ваш вечер, пора отдать ему должные почести, — улыбнулась лира, обнимая в ответ.
И хотя Эймеру распирало от любопытства: кто же этот аммилис рядом с Веттой, почему она избегает находиться к нему слишком близко и почему он так похож на их барда, девушка была слишком поглощена собственным счастьем, чтобы спросить об этом без лишних ушей.
Столы ломились от десертов и основных блюд, спустившиеся вниз постояльцы были беспрекословно размещены за столами, вкушая редкие и необычные лакомства. Лучшее эльфийское вино золотилось в тонконогих бокалах, пуская на скатерти «солнечные зайчики».
Ветта ловила себя на мысли, что в такие моменты мир всегда кажется предельно простым, нет ни сложностей, ни проблем, только бесконечное ощущение единства и радости. От всей души она радовалась за друзей, когда те смущённо улыбаясь покинули гостей. Има и Арк уже слишком старые для долгих празднований задержались не дольше. Постепенно разошлись остальные. И лира внезапно поняла, что в зале остались только она и Кейден.
Убирая со стола, как обычный служка, лир Сел улыбался, видимо, как и она, находясь под впечатлением прошедшего дня. Потомок великой торговой династии не брезговал обычными житейскими делами, совершенно не походя на тот образ, что сложился у лиры Норе по письмам. Он бросил все свои дела, отправился на её поиски, нашёл и попросил остаться рядом. Тот деловой сухарь, что писал ей письма так никогда бы не поступил. Может, она всё же поспешила с выводами о нём, основываясь лишь на переписке да собственном воображении? Но их союз всё равно остаётся абсолютным мезальянсом, так к чему же всё это?
Время давно перевалило за полночь, когда Ветта и Кейден закончили с уборкой, так и не проронив ни слова. Только задумчивые взгляды и случайные прикосновения.
Убедившись, что всё в трапезной и на кухне чисто, а заготовки к завтраку томятся на столе подвластные сохраняющим свежесть заклинаниям, лира Норе вышла на улицу. Она думала, что устанет в такой суматошный день, но лёгкая нервозность, что преследовала с момента признания Кейдена, отгоняла сон, вынуждая желать простора, а не стен.
На тёмном небе уже почти не было видно звёзд — скоро всё затянут тучи, нависнут тяжёлым покрывалом над миром и только свет бесчисленных молний будет озарять округу.
Ветта вздрогнула, когда на плечи опустилась её праздничная накидка, оставленная возле стойки ещё в начале вечера.
