— Дай Крапчатого!
Поразительный по стройности своего сложения и высоте полета кречет был привезен с далекого Севера. Помытчик — княжеский ловец, освобожденный за исключительность своего занятия от всех податей и налогов, — долго скитался в неведомых краях, прежде чем сумел добыть невиданную птицу. Вез с превеликими осторожностями в особом коробе, обитом изнутри мехом, чтобы сокол не повредил крыльев, которые имели у него в размахе два аршина с тремя вершками — больше, чем раскинутые руки Василия. Дмитрий Иванович отдал за него помытчику две избы и корову, да и то потому лишь, что великий князь, — со всех иных за Крапчатого побольше бы пришлось.
У Серпуховского были неплохие соколы — балабаны, дербники, черные сапсаны. Иные были пойманы птенцами, вскормлены и обучены, но много было птиц, отловленных уже взрослыми, — эти были особенно сильны и беспощадны, а на обучение их на охоте уходил год и больше, потому что поначалу они, гордые и свободолюбивые, даже и мяса из рук не желали брать. Особенно гордился Владимир Андреевич одним таким, в мытях находившимся — возмужавшим, перелинявшим и приобретшим твердое оперение соколом, которому одному из всех дано было имя, — Промышляем звали его. Отважный и ловкий, это был сокол с полетом быстрым и изящным, охотился лихо — он играл с добычей, делал несколько ставок, крутых и высоких, таких, что порой еле виделся в небе небольшой точкой, а затем стремительно падал вниз и бил добычу насмерть с одного удара. Хотя однажды позволил себе и поиграться. Поймал чирка-свистунка, принес его в когтях хозяину, но на земле чирок вырвался, взлетел. Промышляй отпустил его, зорко наблюдая, как наблюдает кошка за придавленной ею мышью, отпустил порядочно далеко, а затем решительно и беспощадно схватил уж накрепко и принес Владимиру Андреевичу прямо в руки.
Дмитрий Иванович не хотел нынче пускать крапчатого кречета, берег для охоты на журавля да на зайца с лисой, но, раззадоренный удачами брата и просьбой сына, передумал, спросил подсокольничего:
— Крапчатого вчера кормили?
— Нет, на всякий случай я его держу во вспыле.
— Тогда давай!
Подсокольничий принес из возка короб. Тем временем сокольничий одел персчатую рукавицу из замши для защиты от птичьих когтей. Крапчатый в опутенках — ременных кольцах с ремешком, с клобучком на голове, закрывавшим ему глаза, уселся сокольничему на руку, нетерпеливо взмахивая тяжелыми крыльями. Помощники сокольничего — поддатни начали оглушительно хлопать кнутами в зарослях камыша и рогоза, выпугивая дичь.
