«Странно, тень пролегла не от девочки. Хм, ее вроде как отбрасывает, Матруша? — открытие в очередной раз за день все перевернуло в голове у Аза. — И что не так с ее глазами, они же прямо сверкают. Никто этого не видит? Что творится то вообще?»
Всю недолгую церемонию порицания, вынесения приговора и натянутых сожалений о потерянной для деревни сестры, Аз хмуро переводил непонимающий взгляд с одной участницы процесса на другую.
Речь Головы он тоже пропустил мимо ушей. Застал только конкретную команду, что ведьму надлежит отправить в какой-то «Ушмур». От чего все вокруг тревожно заворчали и немедленно стали расходиться по своим делам, будто чего-то опасаясь.
«В яму. Совсем еще девочка. Ведьма. Сожгут. Предать земле черное ведовство, — слышались неразборчивые перешептывания от проходящих мимо людей.»
Собравшиеся жители расходились, мрачные и напряженные. От этого деревенское собрание было похоже не на суд, а на похороны. Голова махнул рукой Еремею, подзывая к себе.
Рядом остались также Пренар и молчаливый охотник, что, очевидно, спас жизнь колдуну, когда тот на них наткнулся.
А еще рядом с безразличным видом стояла самая дородная из женщин в белых платьях с расписными масками.
— Этого, — Голова указал на Аза. — Накормить и отправить с провожатым в Загреш. Чтобы до ночи уже там был.
— Я готов, — угрюмо вызвался Пренар.
Голова посмотрел ему в глаза долгим взглядом. Тот не отвернулся и заговорил виноватым голосом:
— Должок у меня пред ним. Напрасно о душегубстве помышлял я на него, — голос охотника звучал глухо, но искренне.
Голова хмыкнул и кивнул, глядя при этом на другого охотника. Тот тоже едва заметно кивнул в ответ и сразу же молча отправился за ворота в лес.
— Тощ больно, герой то наш, — басовито проворчала женщина в маске.
— Добрый петух справным не будет, — с самым серьезным видом ответил ей Голова, не оборачиваясь.
И добавил, обращаясь к Еремею:
— Эй парень, держи хвост морковкой, ты не робкого десятка. Забудь, что ты пришелец, и далеко пойдешь.
Женщина громко фыркнула и, качая головой, направилась к своим. Собравшись вместе они обступили Матрушу и взявшись за ленточки, свисающие с ее цветастой, высокой шапочки, стали водить хоровод по сложной траектории. Причитая при этом какой-то бодрый речетатив.
Песен больше никто не пел. А кто пел до этого, и пел ли вообще, так и осталось для Еремея загадкой.
Вокруг Йунгри собрались двое крепких мужиков в возрасте и одна из женщин в масках. Они тщательно ее обвязали веревкой, как подарок и, подхватив под локотки, буквально вынесли в ворота.
