— Ну вот, — понятливо усмехнулся один из сопровцев. — Допился до говорящих синиц.
— Забираем, — недовольно вздохнул его напарник, и мужчины подойдя с двух сторон к буяну, подхватили его под руки и потащили к выходу.
Даже заклинание сковывания применять не стали, поскольку парень на преступника не тянул и еле держался на ногах. Просто перебрал с алкоголем и на этой почве приболел.
Хозяин с официанткой засеменили следом, провожая сопровцев до двери. Пока внимание окружающих было приковано транспортировкой алкаша, Муся выпорхнула из укрытия, подлетела и, стукнувшись тельцем мне в грудь, зашипела, видимо посчитав воротник не очень надежным укрытием:
— Карман открой, открой карман.
Я с готовностью приподняла клапан, и синица юркнула внутрь. Повозилась немного, устраиваясь, и возмущено запищала:
— А где зерна? Зернышки мои где?
— Еще я в нагрудном кармане пшеницу не носила. Ну что получила свою дозу адреналина, гаврящая синица? — ответила подруге и слегка прихлопнув оттопырившуюся деталь одежды ладонью, предупредила: — Тихо сиди, тавернщик возвращается.
Мужчина целенаправленно подошел ко мне, видимо, с целью успокоить встревоженную постоялицу, и сел на лавку напротив. Заискивающе улыбнулся и заговорил по-простому, отметая официоз:
— Ну что ты, дочка, испугалась? Побледнела вся. Это ерунда дело житейское. Выпил парень лишнего, примерещилась ему говорящая синица. С кем не бывает?
— Куда его увели?
— На принудительное лечение. Вылечат, не волнуйся. Ну что загрустила?
Я невольно скуксилась и ответила с тяжелым вздохом:
— Он из Момыша едет.
— И что?
— А я туда и направляюсь, — уныло сообщила цель конечного путешествия и добавила: — На отработку.
— Предшественник твой? Вот дела, — охнул господин Заброш, пригладил усы и принялся по-отечески делиться житейской мудростью: — Ну и ничего страшного. Наоборот замечательно, что тебя вместо этого лентяя направили. Хороший город Момыш. Ну, сама посуди: люди в нем живут здоровые, раз лекарь от скуки пить начал. Это же хорошо, что никто не болеет. И девушки честные. Ведь ни одна не дала до свадьбы! Ой, — мужчина смутился, с опозданием сообразив, кому он такое ляпнул и рассмеялся, заглаживая неловкость. — Ну, в общем хорошие там люди. Боевикам тебе завидовать, резона нет, значит все хорошо.
— А мэр? — у меня от фактов, выданных под другим углом, поднялось настроение.
— Думаешь, наш лучше? В городе три улицы, а корчит из себя… начальство везде такое, — махнул рукой мужчина и хитро прищурился: — Зато у тебя вторая профессия замечательная от скуки не запьешь. Вы, артефакторы, любите тишину и покой. Ведь так?
