-- Ладно, узнаю, – подумала, закрывая створки шкафа. – А еще разведать бы, куда делась его супруга.
И так, на вешалках и полках было полно вещей, но все чужие. Мне бы хотелось знать, где были мои собственные вещи. Вчера снимала с себя блузку и бриджи, а сегодня их и след простыл. И белье мое пропало. На мне теперь была только шелковая пижама, в которой и по дому-то ходить было неприлично, и что тогда говорить об улице. А у меня была цель покинуть, все же, это строение и постараться добраться до Москвы.
Для этого надо было действовать. Хоть как, но шевелиться. Поэтому я дотянулась до чужого халата, надела его и отправилась в разведку дальше. Для начала вышла за дверь. Чтобы меня не шатало, придерживалась за стены и окружающие предметы. Прошла по коридору до поворота. Направо, в арке, была видна кухня. Там суетился Виктор. Как только я появилась в коридоре, он сразу обратил на меня внимание, как был с кастрюлей в руках, замер и уставился в мою сторону.
-- Иди, поешь. У меня все готово.
-- У тебя есть кофе и печенье? – прищурилась на него.
-- Кофе точно есть. Можно растворимый, можно молотый. Тебе какой надо?
-- Все равно… А, печенье?
-- Найдем. Ты проходи, садись, – он посторонился и проводил меня взглядом до стула. – Как себя чувствуешь?
-- Неважно.
-- Да, вид еще тот… Зачем тебе понадобилось позволять себя толкать? Чего ты этим добилась? Неужели, думала этим сбить нас с толку? Потом еще, взяла и брякнулась с платформы. Напрасно старалась, должен тебе сказать. Только себе урон нанесла, а нас обмануть не смогла.
-- Что? – я сидела и слушала его, открыв рот от изумления, это же надо было такое сказать. – Ты в своем уме?! По-твоему, я сама себя изувечила?!
-- А, кто же?
-- Нет. Ну, бред. Нет, у вас, вообще, тут не сумасшедший дом случайно?
-- Не начинай, а! Надоело, слушай. Если снова решила разыгрывать сцены, то это будет все напрасно. Только выведешь нас из терпения. Оно и так уже на пределе. Сиди лучше и ешь. Вот тебе кофе и печенье. Только заткнись со своей галиматьей.
Я на него надулась и косилась с обидой. Но он перестал обращать на меня внимание, принялся помешивать в кастрюле, внимательно наблюдая за кипением в ней, должно быть, супа. Пришлось дальше грызть печенье в молчании и задумчивости. И еще, не давал покоя вопрос, кто такая эта Марина. Ну, просто загадочная личность, получалась. Могла увернуться от удара, стоя на кончике опоры. А если бы падала, то непременно, как кошка, встала бы на все четыре лапы.
