— Именно поэтому я контролирую, по каким сайтам она ходит!
— Ты в самом деле контролируешь ее телефон?! — вот теперь Невио окончательно понял, что Николь говорила правду.
— Конечно! А вдруг она делает нечто, чего не должна?
— Ты становишься параноиком, Чиро, — устало произнес Невио.
— А ты позволяешь своему сыну делать все, что ему хочется? — язвительно спросил Чиро.
— Я дал своему сыну воспитание и принципы жизни, которым следовал сам. К восемнадцати годам человек уже сформирован. И он делает все, что считает нужным, верь мне. И ты об этом ничего не узнаешь, потому что подобным своим поведением ты заставляешь Николь скрывать все, что только можно. Открою тебе секрет: можно посещать любые сайты, а потом стирать хронологию.
— Что?! — распахнул Чиро глаза. — Откуда ты знаешь?! Джермано так делает?
— Нет, у Джермано нет в этом необходимости. Между нами полное доверие, и я никогда не контролирую его телефон, карманы, компьютер. Уж тем более в отношении совершеннолетнего глупо это делать.
— Такое ощущение, что у тебя просто идеальный ребенок! — раздраженно прокомментировал Чиро.
— Не идеализируй ни моего ребенка, ни наши отношения. Сейчас мы почти не ссоримся, а раньше споры вспыхивали нередко. В мире нет ничего идеального.
— Но как ты можешь быть таким уверенным? — недоумевал Чиро. — А если он свяжется с плохой компанией, по неопытности подсядет на наркотики?
— Большую часть его местных друзей я знаю, это во-первых. А во-вторых, у него уже вполне сформированы понятия о том, что хорошо, а что плохо. Почему он должен связаться с плохой компанией, если он понимает, что их занятия не соответствуют принципам его жизни? И потом, он мне рассказывает, куда ходит, с кем, и что там делает. По собственному желанию, рассказывает, — подчеркнул Невио.
— А если он лжет?
— Если лжет, значит, у него есть на то причины. В двадцать лет он имеет право на свою личную жизнь. С восемнадцати лет он уже имеет такое право.
— Иногда ты так рассуждаешь… Будто ему исполнилось восемнадцать, и тебя перестало заботить, что с ним происходит. Будто любовь к ребенку в восемнадцать лет закончилась! — проговорил Чиро мрачно.
— Любовь — это дарить свободу тому, кого любишь, а не превращать его в узника своей любви. Любовь — это дарить любимому его счастье, а не навязывать свое.
