— Я не понимаю… Вас это как-то напрягает? — осведомился Невио. — Я, напротив, решил использовать именно тот день, когда вы уедете к родственникам, на свои дела…
— Нет-нет, Невио, о чем ты? Конечно, я понимаю, что ты не можешь посвятить нам весь месяц! — поспешил заверить его Чиро. — Не бери в голову! И вообще не считай себя обязанным постоянно проводить время с нами! Я все понимаю. Так что если у тебя есть свои дела, без проблем занимайся ими, мы с Николь сами способны развлечься.
— Buonanotte a tutti[2], — сердито изрекла Николь и, поджав губы, стремительно удалилась в свою комнату.
Мужчины недоуменно посмотрели ей вслед.
— Она обиделась что ли? — озадаченно спросил Невио.
— Не обращай внимания, — махнул Чиро рукой. — Моя дочь вечно устраивает капризы и истерики по любому поводу. Понятия не имею, какая муха ее укусила сейчас. Я никогда не понимал смен ее настроения.
А Николь, тем временем, бросилась на кровать и расплакалась. Мало того, что растаяла надежда уговорить Невио сбежать вдвоем со скучного вечера, так она, ко всему прочему, заметила, с каким явным равнодушием он отнесся к тому, что весь следующий день они проведут порознь. Ни капли сожаления в его голосе не звучало! Напротив, судя по счастливому блеску в глазах, он с нетерпением ждал завтрашней поездки по делам. «Кто знает, какие у него там дела… — шмыгнула она носом. — А что если у него есть женщина, и он едет к ней? — в отчаянии подумала Николь, и слезы быстрее побежали по щекам. — Не может быть! — упрямо сказала она самой себе. — Глаза не могут обмануть, а он с такой влюбленностью смотрел на меня весь сегодняшний день! Наверное, ему и правда надо работать…»
[1] Cazzarola (it.) — Черт подери! Проклятье!
[2] Buonanotte a tutti (it.) — спокойной ночи всем.
Невио выехал в направлении Питильяно, когда гости еще спали, а солнце нежилось в перине из облаков, скопившихся у горизонта. Он намеренно решил отправиться в путь так рано, чтобы успеть завершить все свои дела до встречи с Федерикой и потом ни на что не отвлекаться. Поставив в багажник коробки с керамическими изделиями, проложенными бумагой, Невио хорошо зафиксировал их, чтобы они не болтались во время поездки по серпантину. Потом впрыгнул в машину, даже не выпив кофе: он с большим удовольствием займется этим в каком-нибудь питильянском баре.
Солнце поднималось все выше, а Невио с ветерком мчался по трассе. Губы его и глаза улыбались в радостном предвкушении встречи с Федерикой. Он рассеянно следил за дорогой, витая мыслями в лиричных мечтах и подпевая песням, доносящимся из магнитолы.
