- Я не…
- Оставь свой покровительственный тон, - розовая пена скатывалась в сливное отверстие. – Мне уже не пять и не пятнадцать. Я не глупая девчонка, которую можно воспитывать. Надо мной больше нельзя издеваться.
- Но я никогда…
- Не нужно мне твоих советов. И помощи… - перед глазами дрогнуло пространство. Глупые слезы. Глупая я.
- Почему ты всегда воспринимаешь меня в штыки? – раздалось прямо за плечом.
Мужчина взял мою ладонь и стер перекись с ранки. Она выглядела не такой уж и страшной, но кровила так обильно, будто угрожала моей жизни. Вери взял с полочки бинт и принялся заматывать палец. Выходило на редкость ловко. Я затихла, боясь спугнуть шаткое перемирие возникшее между нами. Когда мой сводный брат не острил он становился очень…
- Ты всегда была неловкой, - заключил он и неожиданно вытянул мою руку, рассматривая предплечье. – Но не настолько же.
Тут я пришла в себя. Резко. Будто меня окатили ледяной водой. Подалась назад, упираясь поясницей в край раковины и выдернула руку из чужой хватки.
- Эти шрамы. Откуда?
- Не лезь не в свое дело.
Он не ответил. Как часто делал, окатил меня тяжелым взглядом. Вот только мне уже было не до смущения. За долгое время я подпустила кого-то из мужчин настолько близко, чтобы касаться и выбрать худший вариант было невозможно. На коже все еще ощущались пальцы Вери. Сильные. Очень сильные.
- Мы не виделись долгое время, - брат вернулся на стул у окна и уселся с видом хозяина. Смотрелся он здесь на редкость гармонично. Массивная мебель будто была создана для таких громил.
- Ты завтракал? – вспомнила я о приличиях и заодно сменила опасную тему.
- Не откажусь от чего-нибудь вкусного.
- Не обещаю шедевров.
- Не скромничай, Тами, - только он называл меня так. – Ты всегда справлялась на кухне.
- Практики было маловато, - я пожала плечами. – Для одной себя готовить не интересно.
Ну вот, теперь я кажусь еще жалкой, одинокой и скучной.
Разогрев сковороду, я вынула из холодильника упаковку с беконом и несколько яиц. Совершенно кстати оказались пара сочных томатов, купленных накануне.
Вери не стеснялся и вынул из подставки глиняные тарелки, пару вилок и нож.
- Там, под салфеткой, - кивнула я благостно и заметила, что мужчина, нарезающий хлеб выглядит очень мило. Даже такой наглец, как Вери.
- Чеснок есть? – буднично поинтересовался он.
- В ящике за окном. И укроп сорви.
- Бабушка тоже выращивала, - заметил брат и мне послышалась нежность в его голосе. Удивительно несоответствующая его внешности.
