Второй день Вадим раз за разом принимал какие-то ошибочные решения и творил дичь. Ну ладно, вчера его по-пьяни несло, а сегодня-то с какого перепугу его дернуло устроить эту очную ставку любовницы с дочерью? Просто, видать, на эмоциях вспомнились прошлые случаи, как он, используя Милану, издевался над влюбленными в него девочками. Как рушил и топтал их чувства. Да и чувства ли это были? Нихера ведь не чувства. Если бы на самом деле они любили, то и дочь не стала бы помехой. А они сливались все в один миг. Вадим привык к этому и даже находил происходящее смешным.
Но ведь с Марией совсем другой случай. Здесь сразу ясно-понятно, что он ей совершенно не нужен, и еще неизвестно, кто из них посмеется. Вадим все это прекрасно знал, но все равно поддался порыву и ее пригласил. Кретин просто. Эмоции, мать их так. Что-то в последнее время слишком много у него их стало. Не к добру.
Дочь не замечала нервозного состояния отца. Продолжение вечера ей нравилось. К полученным в игротеке трофеям добавилась маленькая фигурка Барби из коробки с вытребованным фастфудом. Расставив все игрушки перед собой на стол, Милана с довольным видом любовалась призами и с аппетитом жевала жареную картошку, обильно макая ее, а заодно и пальцы, в сырный соус.
- Мы когда пойдем в кино, возьмем начос, тоже с сырным соусом, - заявила она.
- Сегодня не пойдем, поздно уже.
- Почемууууу, - заканючила девочка.
- Я же сказал - поздно.
- Не поздно.
Вадька заглянул в телефон. Время близилось к шести. С минуты на минуты явится Машка.
А может, и в самом деле рвануть в кино? Пусть потопчется тут одна, поищет его, а он телефон на беззвучный режим поставит. Скажет потом, что не слышал, еще и поржет. Это ребячество, конечно, и какая-то детская месть, зато не надо будет Милку втягивать.
Вадим оглянулся, прикидывая путь до кинотеатра. Он тут - на этом же этаже. Недалеко...
Кинотеатр недалеко, но еще ближе оказалась знакомая фигура. Сейчас осень - туфли сменились сапогами, но каблуки остались неизменны. Непременно высоченные, непременно красующиеся на шикарных ногах. Что ни говори, а его Машка все же ахудивительно крута. И не только ноги впечатляли, она у него вся красавица. И формы - то, что надо. Он их исследовал от и до, вдоль и поперек, снаружи и изнутри. По десятибальной шкале - оценка одиннадцать. Это он мог со знанием дела утверждать. И фейс такой, что от красоты ослепнуть можно и крышей поехать. У нее одни глаза только какие. Таких просто не бывает. Они чернее черного. В них в темную ночь звезды отражаются. Вадька это сам видел. В них целый космос бесконечный. Смотришь, теряешься и пропадаешь. Засасывает просто, как в черную дыру и сжирает всю душу и сердце без остатка. И губы... ярко-красные... они тоже засасывают... без остатка...
