Не успел Глеб испугаться, как Кали исчезла, а возникший на её месте Лаэндо задал тот же вопрос:
— Есть ли память у глаз?
В его чёрных глазницах вспыхнул огонь, словно в очах демона из преисподней.
— ЕСТЬ ЛИ ПАМЯТЬ У ГЛАЗ?
И Глеб от ужаса проснулся.
Оказалось, уснул он за столом, в своём кресле. Стол стоял в большом зале, по периметру которого (на уровне второго этажа) тянулась галерея — у её парапета Глеб и сидел. Внизу трудились люди в белых халатах: переговариваясь, сверяли данные в зеркалах-мониторах. В центре зала светилась пентаграмма, где лежал Баюн — он был то вороном, то котом, то пантерой. В себя дух ещё не пришёл.
— Функция метаморфоза нарушена, — донеслось снизу. — Попробуйте воздействовать на кровь.
— Поняла: магия воды, пятый уровень.
Глеб отвернулся. Нижнюю губу саднило — видимо, он её кусал.
На столе лежала куртка, брошенная Кали у озера (за это следовало благодарить мальчишку, метнувшего в неё пламя; кто он такой и зачем это сделал, в штабе так и не узнали). Даже обгорев, ткань сохранила след ауры. Азарин сказал, поисковая магия не поможет — у Кали сильные амулеты… Но Глеб всё равно пытался найти её, пока не уснул.
Он взглянул на часы: почти два ночи. Проспать его угораздило час.
Между Танабэ и Близбором есть разница во времени: когда в Близборе только ужинают, в Танабэ уже спят. Но Азарину с Глебом после боя в парке пришлось объясняться с местным штабом, поэтому, когда они вернулись в Близбор, здесь уже был вечер. Приместил их опять Азарин, а Хромов лишь бездельничал и болтал. Он ничуть не стеснялся того, что пропустил бой; Глеб решил, что отстал он нарочно, чтобы не драться с Кали.
Честно говоря, глупо было его за это винить.
Вновь пробуя сосредоточиться, Глеб коснулся куртки. Чтобы снова не уснуть, он ущипнул себя за ухо — и тут сзади донеслось:
— С таким рвением тебе понадобится перевязка.
Глеб обернулся:
— Дея?!
— Нет, её клон, — девушка улыбнулась. — Давно не виделись!
Но улыбка тут же исчезла. Подойдя к парапету, Дея глянула вниз:
— Как он?
— Не знаю… — Глеб кивнул на медиков: — По-моему, и они тоже.
— Всё будет хорошо, — Дея явно старалась быть твёрдой. — Восемь из десяти раненых спиритусов выживают — это статистика.
Глеб скривился: восемь-то выживают, а остальные? Сейчас он многое отдал бы, лишь бы в число «остальных» не попал Баюн.
В кармане тренькнул зерфон, но отвечать Глеб не стал — он знал, что сообщение пришло из «Фабрики». Глеб туда уже звонил и сказал, что до утра не приедет: останется в штабе с фамильяром.
