— Именно, — резюмировал Глеб.
Он глянул на парту, где лежала бирка с цифрой «9» — номером очереди, в которой предстояло отвечать (бирку прислали с письмом, подтверждавшим одобрение заявки). Под девяткой чернел номер кабинета: «17». Время назначили на десять сорок пять.
«А кому-то повезёт, — подумал Глеб, — "отстреляется" первым…»
Интересно, а какой номер был у Эми?..
Глеб подъехал к стене, где летом закрепили шведскую стенку. Под висевшей низко перекладиной была кушетка без ножек — вроде мата, но со спинкой. С другой перекладины, закреплённой выше, свисали трапеции; повиснув на них, Глеб перебрался на кушетку, взялся за нижнюю перекладину и стал подтягиваться.
Он делал это по вечерам — и не только это: в комнате теперь были эспандер с гантелями. Глеб дал себе слово, что больше не почувствует себя калекой: то чувство пусть остаётся в неволшебке.
Интересно, а Эми чем занята?..
— Ты чего покраснел? — спросил Баюн. — Подтянулся-то всего девять раз… То есть десять… Нет, одиннадцать… Ух ты, двенадцать… Пупок не развяжется? Тринадцать… А сердечко не шалит? Четырнадцать… Главное, не помри…
Глеб откинулся на спинку кушетки:
— Не отвлекай!
— Я просто волнуюсь: ты такой красный, будто съел перец.
Артём с кровати сообщил:
— Перец так просто не едят — его в суп кладут, или тушат с мясом, или…
Глеб застонал: ну вот как тренироваться?!
Интересно, а Эми готовить умеет?..
Он отдышался; опять Эми… Она вторгалась в его мысли, когда Глеб ел, умывался, подтягивался… Вторгалась регулярно, хоть её о том и не просили.
Баюн вернул его к реальности:
— Как думаешь, Азарин захочет тебе помешать?
Глеб встрепенулся:
— Чего?..
— Азарин, — повторил дух. — Вдруг он не даст тебе сдать ЭНПД?
— А что он сделает?
— Подговорит экзаменаторов задать вопросы, которые тебя разозлят.
— Ну если у него есть связи в Департаменте образования… — Глеб умолк, но подумал: «А они у него наверняка есть».
Размяв плечи, он взял эспандер:
— Да какая разница — это ведь просто собеседование… Азарин его не испортит.
Но Глеб ошибался.
Управляемый Идаром фургон остановился у сквера, где были госучреждения — сплошь колонны да эркеры. Департамент образования никак не выделялся: строгое здание, хоть и в бежевых тонах. Попасть туда хотелось не больше, чем к дантисту.
— Я поеду один, — сказал Глеб.
Идар выключил двигатель:
— Скажи ещё, чтоб я тебя не ждал, — он обернулся с места водителя. — Ладно, один так один… Но фразы вроде «вернусь на автобусе» не принимаются: я жду здесь.
