— Слушаю и повинуюсь, мой Господин. Или Хозяин? Прости, но я пока не знаю, как тебя предпочтительней называть…
— Я-СКАЗАЛ-ВОН!
Если меня припечатало к мату львиным рыком Арслана, будто ментальным ударом с оглушающей контузией, не представляю, что в этот момент должна была испытать Щербакова, когда над ней склонился сам Дьявол во плоти. Огромной, тенью Ангела Смерти и прямо в глаза рявкнул своим безапелляционным приказом, граничащим с неприкрытым желанием убить нахалку сию секунду прямо на месте.
Сделай он это со мной, я бы, наверное, точно стала заикой или сразу бы описалась. По крайне мере, отшатнулась бы на несколько шагов назад даже не задумываясь. Но, похоже, у Вероники напрочь отсутствовало хоть какое-то подобие инстинкта самосохранения.
— И, если до приезда Эмина ты попытаешься выкинуть что-то подобное ещё раз, ты его сегодня не увидишь!
Всё-таки ей хватило ума не отвечать, хотя и на выход не рванула сразу же со всех ног, сумев как-то устоять против столь бешеного торнадо буквально лицом к лицу. После чего сдержанно вскинула голову, неспешно развернулась и в гордом показательном молчании величественно продефилировала до выхода из зала.
Наверное, я сама сумела выдохнуть только тогда, когда за Никой достаточно громко захлопнулась дверь, и меня наконец-то немного попустило. Если это вообще было можно так назвать. Поскольку трясти меня не переставало, не говоря уже о дичайшем желании разреветься.
Почему? Почему, вашу мать, я никак не могу проснуться?
— Ч-что… Что всё это значит? — странно, что я не выкрикнула свой вопрос в истеричном припадке, хотя порывало это сделать с неимоверным безумием.
Но ещё больше тянуло забиться поглубже в какой-нибудь дальний-предальний угол, зажать уши руками, зажмуриться со всей дури и проораться во всю глотку.
— Тебе лучше вернуться в свою комнату.
Разве что, ещё меньше я ожидала услышать от Арслана подобный «ответ». Я и без того силилась понять хоть что-то. Но видеть, как он оборачивается ко мне с безучастным выражением лица человека, который не собирается никому и ничего объяснять, потому что это его дом, его правила и всецело его решения — оказалось для меня не менее болезненным ударом, чем произошедший здесь до этого кошмар с участием Щербаковой.
— В свою комнату? Серьёзно? Вы надо мной издеваетесь, да? Может ещё запрёте меня там, а то, не дай бог, опять начну бегать по дому и тоже стану что-то выяснять…
— Юля!
— Что Юля? Я уже почти как двадцать лет Юля! Вы же сами заставили меня здесь остаться, убеждали в том, что мне будет безопасней в вашем доме у вас под боком. А в итоге… даже не удосужились оповестить о приезде Вероники. И что значат её слова об обустройстве?.. Что здесь вообще происходит и почему я должна узнавать об этом маразме вот так?..
