Саня продолжал смотреть на нас с восхищением, словно ему сейчас было ровно столько же, сколько и моему сыну, а никак не столько, сколько и мне.
— Ой, какая прелесть, — воскликнула Надя, не разделявшая восторгов своего парня, и нагнулась, заглянув под стол.
Прелестью была маленькая шоколадная такса, сбежавшая от своих хозяев, сидящих за соседним столом.
— Я же просила Вас, чтобы животное сидело на месте, — возмутилась пожилая официантка. — У нас вообще с животными нельзя.
— Сейчас уходим, — подхватила собачку на руки миловидная женщина лет тридцати пяти, а потом подняла на нас глаза. — Ради Бога, извините, пожалуйста. Надеюсь, она вам сильно не помешала.
— Что вы! Что вы! У вас замечательная крошка, — возразила собачница-Надя. — А можно ее погладить?
— Конечно, можно. Только быстрее, пожалуйста. А то официантка сейчас вернется, — женщина украдкой подсунула моей подруге шоколадный бочок.
Пока Надя гладила собачку, мы разговорились. Оказалось, что Елизабет со своим пятилетним сыном Джоном и таксой Джинджер собрались в Йосемити парк и ждали тут своих друзей. У тех поломалась машина, и теперь маленькая компания прикидывает, как и продолжить свое путешествие дальше.
Мы с радостью согласились помочь ребятам. Тем более, что и сами направлялись в один из самых красивых заповедников США, расположенный в горах Сьерра-Невада в штате Калифорния.
Я не мог дождаться, когда самолет наконец-то приземлится в городе туманов. Но сегодня Сан-Франциско, как оказалось, совершенно не оправдывал свое прозвище — яркое солнце слепило так, что выедало глаза, заставляя их неожиданно слезиться.
Мы долго петляли по громадному многотерминальному зданию аэропорта, где даже ходил свой внутренний поезд, пытаясь разобраться, где же здесь можно взять машину напрокат. К счастью, случайно попав на второй этаж, мы наткнулись на место аренды. И через некоторое время, уладив все формальности и отстегнув некую сумму денег, мы уселись в арендованное авто. Машину сняли на имя Воска, поскольку мне еще в этой стране не так доверяют, как моему прожившему здесь четыре года другу. Но за руль самым наглым образом влез я. Просто выхватил у Воска из рук ключи и был таков.
Мне сейчас, как никогда, хотелось действовать. Хотелось лететь на место, где Оля расплачивалась картой, обшарить весь прилегающий район и наконец-то обнять свою любимую Синеглазку и пару раз подкинуть в воздух сына, с наслаждением слушая его восторженно-испуганные крики.
