Со временем мастерство охотника росло, он сменил арбалет на бесшумный огнестрел, истребляя топтунов и рвачей. Выше он не замахивался, понимая границы своих возможностей.
— Однажды я тоже встретился с элитой, — рассказывал он. — Монстр подошел так близко, что я непроизвольно к ароматам дара добавил свои собственные. Но в последний момент элиту проняло, и она, развернувшись, медленно пошла прочь. Медленно, понимаете! Я видел этот мешок, набитый сокровищами Улья, и до сих пор удивляюсь, как удержался от выстрела.
— Наверное, ты не жадный и ценишь свою жизнь гораздо дороже жемчуга с горохом, — предположила Химичка.
— Может быть. А вы часто убивали элиту?
Женщина посмотрела на молодого человека и решила, что не будет ничего страшного, если она расскажет свою историю. Ей это точно не повредит, а Вонючка просто жаждет выведать у нее все подробности. Что–то зацепило парня, вон с каким нетерпением ждет, когда она заговорит.
— Только пусть все, что ты услышишь, останется между нами, — предупредила Химичка.
— Даю слово! — немедленно согласился Вонючка.
— На элиту мы не охотимся, не доросли еще, и в своей жизни я убила ее всего один раз.
— Вчера, когда она напала на караван.
— Нет. Вчера монстра убил пулеметчик бронетранспортера, я своим даром лишь обездвижила ее. А убила я элиту в тот день, когда попала в Улей.
— Немыслимо! Разве такое может быть?!
— Просто цепь невероятных совпадений. Ты не поверишь, но в прошлой жизни я разрабатывала отравляющие химические вещества. Ампула одной такой отравы лежала в моем сейфе. В тот день, когда я работала в лаборатории, переродились находившиеся там люди. Я открыла окно, стала звать на помощь, и мой крик услышала матерая элита. Я успела достать ампулу и швырнула ей в морду.
— Но на обитателей Улья не действуют никакие яды кроме ботулизма.
— Во–первых, яд называется не ботулизм, а ботулотоксин. Это самый сильный природный яд, он в десятки тысяч таз токсичнее зарина. А, во–вторых, мое ОВ оказалось столь же смертоносно.
— Ваша история оказалась еще невероятнее, чем я думал, — выдохнул потрясенный Вонючка.
— Твоя тоже заслуживает внимания. И вот что я хочу сказать, глядя на тебя, всего такого убитого и несчастного. Не вешайте нос, молодой человек. В Улье тысячи имунных, способных разве что двигать на пару сантиметров зубочистку, перебиваются с хлеба на воду из–за ничтожности своего дара. Они были бы счастливы оказаться на твоем месте. Поэтому радуйся тому, что у тебя есть, и поменьше жалуйся. Улей этого очень не любит.
