Смотрители городов лебезили, заверяли в вечной преданности госпоже, смотрели в рот, или же вели себя спокойно и достойно, но чтобы он ощутил трепет перед тем, кто должен был трепетать под его суровым взглядом, такого еще не случалось. Дин-Таль не боялся Роэна, как противника, но вот как друга… И предчувствия риора не обманули.
— Перво-наперво я вас хорошенько прогрею! — жизнерадостно объявил градосмотритель, стоя в покоях, предназначенных для гостя.
Отойдя на безопасное расстояние, Дин-Таль окинул взглядом Дин-Роэна и сухо ответил:
— Моему здоровью ничего не угрожает, уверяю вас. Оставьте вашу заботу и пусть мне приготовят купальню. Большего не нужно.
— Конечно-конечно, — закивал великан, глядя на советника с умилением, с каким смотрят на неразумное дитя. — Воду уже греют, не извольте беспокоиться.
— Больше ничего не надо, — повторил Тиен, с подозрением глядя на градосмотрителя, тот покладисто кивнул, и это вызвало новый приступ беспокойства.
Роэн вышел из покоев, пожелав доброго отдыха. Дин-Таль еще с полминуты посверлил закрывшуюся дверь, после передернул плечами и проворчал:
— Пожри его твари Архона.
Когда купальня была готова, советник, не более не ожидавший подвоха, разделся и со спокойной душой погрузился в теплую воду.
Он прикрыл глаза, стараясь найти утраченное душевное равновесие. Так он пролежал минут пять, ни о чем не думая, но все более погружаясь в приятную негу.
— Девочки, вперед! — этот громовой раскат раздался столь неожиданно, что Тиен дернулся, распахивая глаза, и едва не нахлебался воды.
Он отчаянной закашлялся, не успев высказать своего негодования, зато смотритель Тангора не дремал.
— Какой дурной кашель’ — возопил исполин. — А вы меня уверяли, что совершенно здоровы. Как не совестно, риор Дин-Таль?! В то время, как на вас лежит доверие нашей госпожи, вы так беспечно жертвуете своим здоровьем! Как хорошо, что самому себе я доверяю больше, чем кому бы то ни было! За дело! — этот приказ относился уже к стайке прислужниц, застывших вокруг купальни, словно ратники перед сечей.
— Вы совсем одурели! — в ярости воскликнул Дин-Таль, прикрыв рукой срамное место. — Все вон!
Прислужницы обернулись к своему хозяину, и тот повторил:
— За дело!
И тут же на высокородного риора, все еще ошеломленного натиском, обрушился поток настоев и горячей воды.
— Вы меня сварите зажив…
Возмущенное восклицание Тиена захлебнулось в следующем повелении градосмотрителя, заглушившем советника. В купальную ворвались слуги мужеского пола со странным сооружением в руках. Дин-Таль успел разглядеть в этом сооружении горку камней. Слуги удалились, и одна из женщин плеснула на камни очередную порцию травяного настоя. Купальня наполнилась ароматным паром.
