Варин тряхнул головой, криво улыбнувшись.
— Я не предавал тебя. Ты сам отказался от Рыжика, — спокойно произнес он, явно испытывая моё терпение.
— Я не отказ… Дьявол! — выругался, ударяя по столу, так что компьютер подпрыгнул.
— Вот именно, — согласился вампир. — У меня нет брата, который сдерживал бы меня в поступках.
— Какого хрена ты несёшь? — вскипел я, вскакивая и роняя стул. — Вообще умом тронулся? Или тухлой крови налакался?
— Констатирую факт, — невозмутимо отозвался вампир.
— Ты не хуже меня знаешь, что дело не только в Адаме. Она человек. Человек, Варин! Хоть обосрись, но мы не можем быть вместе. Что такое полгода? Для меня это как один день: пшик, и нет ничего! Будь дело только в Адаме, я бы наплевал на своё желание сохранить с братом отношения и первый бы бросил вызов. Но в этом нет смысла, если скоро она навсегда покинет этот мир.
— А что, если оставить её здесь? — глухо отозвался вампир.
— Она умрёт в том мире, а душа попадёт к моему отцу. Оттуда — на обучение и перерождение.
— А если поговорить с отцом?
Я вскинул бровь. Он вообще с головой дружит?
— Он никогда не пойдёт против своих же правил. Я не знаю, я думаю, но пока ничего не придумал. А стоило принять действительно правильное решение: отпустить девушку, как налетели… — зло покосился на вампира, сверкнув глазами. — Больше ты не занимаешься перевозкой Рыжего тела, — холодно бросил, всё ещё злясь на друга.
— Ты роешь себе яму, — усмехнулся он. — Рыжик привыкла ко мне и станет задавать вопросы.
— Не зли меня, Варин, — процедил в ответ.
Вампир примирительно выставил руки.
— Как знаешь, — усмехнулся он.
— Всё, иди, — махнул рукой, отпуская вампира.
Как только Варин покинул резиденцию, приказал Алёне меня не беспокоить и три часа никого не впускать. Девушка спросила про кофе, но я отмахнулся.
Подхватил рваный пиджак и нажал на кнопку под столом. Паркетные доски перестроились в ступени, ведущие вниз. По длинному подземному тоннелю вышел к самой кромке густого леса, на пустынную дорогу. Не зря я строил свою резиденцию на пересечении миров.
Среди серого, унылого пейзажа на обочине стояла чёрная машина. В этой части ада не было ни единой души, ни одной постройки, но на всякий случай я закутался в плащ, припасённый на выходе из тоннеля.
Стукнул в наглухо тонированное окно седана костяшкой пальца, дождался щелчка. Дверь медленно открылась, как бы нехотя, приглашая. Нырнул в тепло и захлопнул дверь.
Закутанный с головой водитель в серых перчатках завёл двигатель.
