С утра пораньше Туполев с Рябушинским начали собирать макет самолёта. Я вмешиваться не стал, послушав ту тарабарщину, что они несли, отошёл в сторонку. Парни складывали из деталей большую игрушку и пребывали в восторге от самого процесса. Рябушинский ещё не понял, что это готовая модель летального аппарата, которой не нужны испытания на стендах.
Зато Чаплыгин внимательно разглядывал чертежи, проводя какие-то вычисления. Больше всего его интересовал сам мотор. Здесь я стал пояснять, что та примитивная вертушка для масштабной модели имеет электрическую батарейку. Реальный самолёт использовать электричество не сможет.
– В Европе автомобили на электрической тяге пользуются популярностью, – возражал Сергей Алексеевич.
– В нескольких столицах, – прервал я его. – Говорить об электромобилях можно тогда, когда в стране будет электричество в каждой деревне.
– Ну, вы и фантазёр! – рассмеялся Чаплыгин. – Хм. В каждой деревне электричество! Это ж надо такое придумать!
– Вернёмся к моторам, – не поддержал я веселья. – Для воздухоплавания годится только керосиновый двигатель. Он даже с запасом топлива будет в десять раз легче электрического или парового.
Ответить что-то вразумительное на эту тему Чаплыгин не мог. А тут Андрей позвал нас, сообщив, что сбор модели закончен.
Запускать модель самолёта вышли все, кто на данный момент был в институте. Подразумеваю, что все сотрудники были энтузиастами воздухоплавания. Ждали полёта с нетерпением и «пламенем в глазах». «Кукурузник» не подвёл. К тому же день выдался безветренным и ничего не мешало полёту. Рабочие почти сразу помчались догонять модель, а я, понаблюдав, как они скользят и падают в грязь, вернулся к разговору о двигателях. Из всего, что я увидел в институте, ничто не предназначалось для испытания подобной техники. Здесь действительно занимались исследованиями. Изучали профили и виды винтов, движение воздуха и его аэродинамические свойства. Безусловно, нужные знания, только до практических полётов этим энтузиастам было далеко. Я же не просто ставил перед ними задачу, а требовал чертежи двигателей.
– Нет у нас инженеров и механиков, кто бы мог заняться этой темой, – разводил руками Рябушинский. – В России вообще нет ничего подобного.
– Могу прислать вам парочку учеников моей школы, – предложил я, понимая, что он прав. Этот институт – пионер в своём деле, и альтернативы в стране у него не имеется.
– Не инженеров? – уточнил Чаплыгин.
