— Встань, — велела я мужу.
Он повиновался, а я опустилась на колени, повернувшись к мужу спиной. Он тоже опустился на колени и вошел в меня. «Не туда,» — с раздражением подумала я. Вслух попросить постеснялась и мысль послать от чего-то тоже. Думала, сам поймет, но это не Алекс, точнее, не Тарх, а раньше мы это не делали никогда. Вот и не дошло до полковника, что хочет его развратница-жена. Но и так неплохо.
— Глубже, пожалуйста, сильнее и быстрее.
Мой тон был приказным, сегодня я — хозяйка положения. Муж безропотно и старательно подчинился, от его ударов стало больно где-то в животе, но недостаточно.
— Схвати меня за волосы.
Подчинился снова.
— Сильнее!
Мои волосы были тут же захвачены в пучок и голову с силой рванули назад, так что от боли я вскрикнула. Олег прижал меня к себе, его зубы сомкнулись на моем плече, его пальцы до боли оттягивали соски, правая рука больно хлестанула по бедру, удары внутри меня приносили уже невыносимую боль. Когда зубы мужа в очередной раз сомкнулись на плече, я взвыла, как дикая пантера, от накрывшего наслаждения. Муж прижал меня к себе, не давая пошевелиться, нанося удар за ударом, у меня аж в глазах потемнело от боли, но сама хотела — вот и наслаждайся. Наконец, нестерпимо сжав мои груди, муж тоже достиг высшей точки и, тяжело дыша, оттолкнул меня от себя довольно грубо. Мы, тяжело дыша, упали на ковер.
— Я и не знал, что ты из этих, — минуты через три, отдышавшись, сказал муж.
— Из каких, из этих? — усмехнулась я.
— Ну, эти, садомазо.
— О, что такое садомазо, ты сейчас и понятия еще не имеешь, — рассмеялась я, целуя его в плечо, — если хочешь, просвещу.
— О, нет, нет, нет. Обойдусь.
Муж поспешно встал и, взяв со столика бумажные салфетки, начал вытирать мокрые участки тела.
— Чегой-то тебя так разобрало, Люций возбудил, что ли?
— Почти. Его сын — психоделик, это он вырвался. Пришлось душить ардонийским зовом, давить энергией психической.
— И как? Задавила?
— Задавила и даже голову отрезала. Но чтобы унять зов, мне, как молодой еще, нужна сексуальная разрядка.
Сказала и пожалела. Олег аж побледнел.
— Вот поклянись мне щас, что ты не будешь его использовать, если меня не будет рядом! Я серьезно!
— Я бы и рада сейчас невинно похлопать глазками и сказать: о да, милый, конечно. Но ты, как человек служивый, прекрасно понимаешь, что не могу. Ибо ситуации в жизни бывают разные. Но это не значит, что я полезу в трусы к первому встречному. Я могу себя контролировать, но просто, коль уж ты рядом, чего мучиться?
