Самыми низшими танар’ри являются «просители» — ларвы или, как называют их некоторые маги, лярвы. По сути, смертные попадают к подножию Горы Горя на четырёхсотом слое, где нальфешни определяют станет личинка маном, дретчем или руттеркином. Это всё, по сути, самые слабые демоны из этой расы.
Маны — низшая форма танар’ри, мало чем отличающаяся от «просителя». Они выглядят столь же отвратно, сколь жили в мирах Прайма. Бледные, раздутые, подобно покойникам, гниющие лысые гуманоиды небольшого роста. В их плоти копошатся черви, а сами маны издают отвратный запах. По сути, эти существа являются скорее «скотом» в Бездне. Ими питаются даже дретчи. Причем, последние среди танар’ри уже считаются относительно «своими». Во всяком случае, к этим низкорослым существами похожим на горилл с острейшими клыками и когтями, относятся уже в зависимости от личной силы.
— Успокойся, — хлопнул меня по бицепсу маг, отвлекая от мрачных мыслей, — Ты, всего лишь, выпьешь крови и съешь кусок сердца дракона.
— С чего такая щедрость?
О влиянии крови магических существ я уже был осведомлён. Алрой дал мне частичный доступ в свою библиотеку. Сборники заклинаний и ритуалов я прихватить не мог, но теоретическую литературу уже успел частично прочитать. Как оказалось, мой разум, всё же, изменился куда больше, чем я сам ожидал… Теперь у меня абсолютная память, но касается это ишь того, что мне удалось изучить или увидеть после преобразования. А уж скорость, с которой я читаю тексты, и вовсе зашкаливает.
— Ситуация накаляется, — вздохнул маг, — Трон под нынешним князем шатается. Как бы не пришлось устраивать наш спектакль раньше. А ты…
— Слаб и не подготовлен, — закончил я за него, — И если сюда явятся маги, а я не смогу их порвать, то никто в твою смерть от моих лап не поверит.
— Вот-вот, — вздохнул Алрой, — Потому будь счастлив. Не каждый демон может отведать кровь и плоть дракона.
— Аж ссусь от восторга, темнейший, — усмехнулся я, поклонившись магу.
— Как закончишь уссыкаться — подотри за собой, — ответил Эр, покидая мою полукомнату-полукамеру, — Сегодня у тебя ужин высшей категории. Наслаждайся!
— Это что же ты мне приготовил? — крикнул я ему.
— Тебе понравится…
Оказалось, что в тот день моим ужином стала… девушка. После этого до меня дошло сколь глубоки изменения во мне. Менялось не только тело — личность тоже не осталась прежней. Раньше мне не пришло бы в голову порвать на молодой девчонке одежду, насиловать её всю ночь, потом несколько часов пытать, постепенно сжирая плоть ещё живой жертвы. То, каким был её взгляд, когда я откусывал женскую грудь, что с новым размером моей пасти было просто, принесло мне невероятное возбуждение. Теперь всё это воспринималось если не обыденностью, то чем-то приятным и естественным. Более того, впитывая страх, боль и отчаяние своей жертвы, наслаждаясь сексом и властью над ней, я получал невероятное удовольствие, схожее с сексуальным.
