— Габор, нет! Это неприлично!
— Она истекает кровью.
Тонкая ткань пропиталась кровью и прилипла к коже. Неудивительно, что она упала в обморок.
— Пошли в деревню за Браженой.
— Нет. — Адрианна покачала головой. — Она — ведьма. И я не позволю ей приблизиться к нашей семье.
Габор начинал терять терпение.
— Лучше не зли меня, Адрианна.
— Если она принесет беды нашей семье, виноват будешь ты.
— Быстрее. — Он старался не кричать на сестру. Голос звучал жутким шипением.
Когда Адрианна, нахмурившись, вышла из спальни, Габор осторожно отлепил окровавленную ткань от спины Маргит. Длинные тонкие полосы лопнувшей кожи. Кое-где они затянулись, но в некоторых местах лопнули и сочились кровью. Он видел такие раны. Много раз. По спине Маргит прошелся чей-то кнут. И будь он проклят, если не найдет того, кто это сделал.
* * *
Это сон. Жуткий бесконечный сон. Из которого не вырваться. Олеся не спешила открывать глаза. Она уже знала, что увидит: покрытые резьбой столбики кровати, тяжелый полог, скрепленный шнурками, высокий, как небо, потолок над головой. Психушка? Секта? Параллельная реальность? Ловушка. Она оказалась в ловушке, из которой нет выхода. Под щекой была гладкая мягкая ткань наволочки — не сравнить с дешевым бельем, которое она едва теперь могла себе позволить. Почему бы не насладиться лишнюю минутку комфортом, прежде чем она предпримет очередную бесплодную попытку сбежать отсюда.
— Когда она придет в себя?
— Терпение, мой господарь, терпение…
Сон, как рукой сняло. Олеся прислушалась. Первый голос она узнала сразу же. Теперь не было никаких сомнений, что это ее чертов начальник. Или не он? Просто, кто-то очень похожий? Второй звучал тихо и надтреснуто. По-старушечьи.
— Она слишком долго без сознания.
— Тебя ведь не это волнует, господарь? Совсем не это…
Олеся напряглась. Она лежала на животе, а по измученное спине разливалась приятная прохлада. Раны немного жгло, и ужасно хотелось их почесать, но Олеся заставила себя оставаться неподвижной.
— Нет, это единственное, что сейчас важно. — Красивый уверенный голос.
Почему раньше она никогда не замечала, какой у подлеца бархатистый голос? Слушала бы и слушала.
Старуха рассмеялась.
— По деревне уже ползут слухи, что сумасшедшая Маргит может говорить… Что ее отметил демон… Возможно, сам Крампус…
Олеся не поняла ни одного словечка из сказанного. Вот только при слове «Крампус» в памяти вдруг мелькнула жуткая деревянная маска с рогами, бородой и высунутым алым языком. Она едва не передернулась от отвращения и страха.
