- Там, за углом обитая черным дерматином дверь...
Маленькая пухленькая секретарша грудью преградила мне ту дверь, но и тут не то мой вид, не то взгляд, не то рост заставили ее уступить мне дорогу к заветной двери. Воспользовавшись этим, я решительно переступила порог, и сразу со входа, боясь как бы меня не остановили, залпом выпалила:
- Мне нужна работа и жилье. И как можно быстрее!
Молодой человек, сидящей за большим письменным столом, удивленно сквозь очки посмотрел на меня, приподняв голову.
- Ты, собственно, по какому делу, товарищ?
- Дело мое не терпит отлагательства...
И страшно волнуясь, а оттого путаясь, я стала рассказывать о себе. О метро, об аэроклубе, о летнем училище, о брате... Ничего не скрывая, ничего не тая - как на духу. Секретарь слушал молча, в его взгляде виделась живая заинтересованность. По мере того, что он узнавал, в нем отражалось и теплое участие. Он понимал, как мне показалось, что отстранили девушку от любимого дела. И не просто девушку, а комсомолку, овладевавшую сложным летным мастерством. Большая война стояла на пороге. Крепила свою оборону и страна Советов. Невиданными темпами развивалась индустрия, перевооружалась армия. Обо всем этом прекрасно знал секретарь обкома и, слушая мой сбивчивый рассказ, все более удивлялся: как могли учлета без всяких причин снять с самолета в то самое время, когда так требуются летные кадры, когда Осоавиахим не успевает готовить курсантов для военных училищ, когда программа допризывной подготовки напряжена до предела!..
- Документы у тебя какие при себе?
- Вот, - я положила на стол паспорт, комсомольский билет, красную книжечку - благодарность от правительства за строительство метро, первой очереди и справку о том, что я закончила планерную и летную подготовку в аэроклубе.
Читая документы, секретарь задавал мне вопросы, как бы невзначай сам отвечал, сочувствовал, куда-то звонил, кого-то вызывал к себе, а я сидела на диване и... плакала.
- Ну, а наших ребят сумеешь учить планерному делу?
- Конечно, смогу!
- Отлично. Мандаты у тебя подходящие.
У меня даже дыхание остановилось.
- Ну, рева, пойдем обедать, - слышу его насмешливый голос, обращенный ко мне.
- Спасибо, не хочу!
- Пойдем, пойдем, - он потянул меня за руку.
После обеда, увидев мой пустой кошелек, одолжил двадцать пять рублей до первой получки.
- Ты вроде бы работой и жильем интересовалась? - в голосе секретаря веселое лукавство. - Мы тебя тут, пока ты ревела, просватали на Смоленский льнокомбинат счетоводом. Будешь сальдо бульдо подбивать. Планерную школу организуешь. На комбинате коллектив боевой, молодежный. Езжай прямо в отдел кадров. Я об всем договорился. А как устроишься, иди в аэроклуб к комиссару, там, я слышал, есть тренировочный отряд для тех, кто уже закончил пилотскую подготовку. У тебя сколько братьев? - неожиданно спросил секретарь.
