— А что мы можем сделать отсюда?
— Давай предложи умную мысль, ты же у нас мозговитый!
Насколько быстро эти две мегеры могли сцапаться друг с другом, настолько же быстро могли объединиться, чтобы уничтожить третьего. Воистину женщины — изобретение Дьявола.
Пока девки продолжали наполнять мрачные углы подземелья матом и угрозами, Тормунд равнодушно вытащил пару таблеток из кулька и проглотил, а потом передал Ольге, сидящей в соседней камере.
Кулек с анальгетиком передавался из рук в руки. Когда сверток перекинули Тони, он протянул пару таблеток Хай Лин. Она смерила их презрительным, но в то же время желанным взглядом, а потом ответила:
— Лучше отдай их вытраханной Жиже.
— Мне от тебя подачки не нужны! — тут же раздался ответ Бриджит, хотя в ее голосе проскользнули нотки мольбы о сочувствии.
Ей было гораздо хуже остальных, представьте, что по вам проехался каток, от ноющих болей она даже спать не могла.
— А это не подачка! Я их все облизнула!
— И что с того?
— А у меня герпес! Приятного аппетита!
— Ну ты и сука!
И все же Бриджит приняла двойную дозу от Тони.
Едва сверток с таблетками был опустошен и спрятан в трусы, послышался звук открывшихся дверей. Заскрипели металлические петли, потом громкий хлопок, отчего ребята сразу вскочили с пола — стало ясно, что кто-то решил наведаться в тюремный блок. Новый жилец? Или посетитель?
Ни первое, ни второе. К ним пришла смерть. Даже Бриджит привстала на локтях, узнав громоздкий силуэт.
Крайслер в сопровождении четверых Големов медленно вышел из-за угла. Рядом с двухметровым Полковником Крайслером шел всеми ненавистный майор Триггера — плешивый Щерба, от которого вечно разило потом, и сам он был похож на клопа. В принципе он и место занимал соответствующее: прихлопнешь и не заметишь, быстро заменишь новым и даже не вспомнишь о существовании прежней таракашки.
Зато габариты Крайслера не заметить трудно. Исполин с каменным лицом, на котором навечно запечатлелась маска хладнокровного убийцы, был облачен в зеленые камуфляжные брюки и штурмовую куртку из плотной ткани рипстоп с армированной нитью, униформу Полковника покрывают тефлоном и специальной огнестойкой и водоотталкивающей пропиткой, но даже несмотря на столь плотный костюм, рельефы его могучих мышц проступали, как сквозь капрон. Крайслер напоминал искусственно накаченного киборга, чьи мышцы проработали до предела так, что лопается кожа. Крайслер воистину казался бессмертным. Лысая голова с выпирающей поперечной мышцей затылка заставляли фантазировать над тем, что он и мозг свой прокачивает железом, а разбитый всмятку нос демонстрировал следы десятков переломов. Избитый Рафаэлка, сидящий где-то в соседнем ряду клеток с остальными сержантами, в нынешнем состоянии напоминал молодую версию Крайслера в процессе жестокой и кровавой закалки, ведь Крайслер тоже когда-то был двадцатитрехлетним сержантом. Он даже когда-то пацаном был и в штаны коричневые массы клал с вдохновением художника, вот только это представлялось с трудом — настолько Крайслер был далек от чего-то милого, невинного и безобидного. Поэтому в пропагандистских комиксах, которые распространяются на Желяве подпольным образом, Крайслер был рожден скалой: холодной, бесчувственной, железной. И бесконечно глупой.
