- Ну ты, мелюзга!.. - начал было Ромка. Но Юра остановил его.
- Убитые не разговаривают.
- Пусть разговаривают, - разрешил Вадик. - Мы все равно их язык не понимаем.
Этих слов хватило. Ромка и Антон враз успо-коились и замолчали.
Коське и еще двум разведчикам поручили от-конвоировать "убитых" в лагерь.
Ромка с Антоном старше разведчиков. Могли бы запросто свалить и связать этих малышей, а потом перед всем лагерем выставят - позора не оберешься. Игра есть игра. Правила для всех оди-наковые - проиграл, терпи.
- Эх, - вздыхал Ромка, - самое обидное - малы-шам покорились. Ребята узнают, обхохочутся. Ну я их...
Антон не дал ему договорить, толкнул в бок, подмигнул заговорчески:
- Мы еще повоюем.
- Как?
- Есть идея!
ГЛАВА 3
ЗНАМЯ
Антон закрыл дверь палаты на стул.
- Ты чего? - Ромка находился под властью обе-щания, данному ему.
- Чтобы никто не помешал, - коротко сообщил Антон.
- Кто помешает? В лагере шаром покати. Спе-циально искать будешь, никого кроме поваров да техничек не найдешь. - Ромка почему-то начал слегка волноваться.
- А они, по-твоему, не могут помешать?
- Чего им в нашей палате делать?
- Береженного бог бережет. Знаешь такую при-сказку? - Антон зачем-то приставил палец к губам.
- Иди ты со своими присказками, - отмахнулся Ромка. Но голос его не был сердитым.
Антон тем временем задернул шторы и делови-то заглядывал под кровати. Он и сам отлично по-нимал - никого нет. Но делал свое дело старатель-но, и более для того, чтобы напустить важности. Пусть Ромка сразу проникнется. Чем должен проникнутся Ромка, он и не знал. Но в одной книжке про шпионов ему попалось это слово, понрави-лось, и теперь Антон готов был выставлять его и к месту и не к месту.
Он порылся в тумбочках, нашел чистую тет-радь и карандаши. Уселся за стол и, вынув из се-редины тетради сдвоенный лист, разложил его пе-ред собой.
- Готово, - сказал многозначительно. - Если хо-чешь сохранить задуманное втайне, опасайся вто-рого листа. Даже мягкий карандаш оставляет след. По вмятинам можно восстановить полный текст. А нам с тобой с тобой засвечиваться ни к чему.
- Скажи хоть, что задумал, - попросил Ромка. - Вертишься, вертишься перед глазами как жаба на игле, а я сижу перед тобой лопух лопухом.
- Не терпится?
- А чего мне должно терпеться? На душе кошки скребут, в животе мыши пешком бегают. А тут еще ты привязался со своими извилинами.
- Вмятинами, - поправил Антон.
- Это у тебя вмятины! - взорвался Ромка. - А я жрать хочу!
