— Ты больше не любишь папу? — пришла я как-то к маме с прямым вопросом.
— Люблю, конечно.
— Но вы же поссорились.
— Ссорятся, Виточка, и когда любят. Когда человек для тебя важен, важно его мнение и поступки. А с теми, кого не любят, не ссорятся. Только ругаются.
— Но если ты любишь папу, а он тебя, то зачем вам тогда ссориться?
— Это же не специально получается. Просто так бывает, что для одного хорошо, для другого плохо и наоборот. Примерно, как с рисовой кашей, которую ты не хочешь есть.
— Но я же не перестаю с тобой разговаривать.
— Мы не разговариваем из-за того, что пока ссорились успели наговорить друг другу много неприятных вещей.
— Но если ты знаешь, что говорила неприятное и папа про себя это знает, то почему вам просто не извиниться друг перед другом и всё?
— Потому что каждый из нас считает, что он прав.
— Но помириться же важнее, чем быть правым.
— Когда как. Иногда человек так сильно заблуждается, что ты перестаешь понимать его, а потом и любить.
Утром я проснулась внезапно. Будто почувствовала. Окно было приоткрыто и в комнату проникали оживленные звуки летней улицы: воркование голубей, шуршание подошв об асфальт, хлопанье дверей, тихий гул заведенной возле подъезда машины, негромкие голоса. Услышав которые, я резко вскочила и бросилась к окну.
Макс закидывал в багажник рюкзаки. Артём сидел за рулём.
На часах было девять. Я вспомнила, что Макс договаривался с ребятами отправиться на какую-то стройку. Но Артём никуда не собирался. Он планировал остаться здесь. Со мной.
Торопливо натянула джинсы и, оставшись в спальной майке, кинулась на улицу.
Макс уже запрыгнул в машину, а Артём, увидев меня, нарочно дал подойти ближе, и затем тронулся.
Я крикнула «Подожди», но он ускорился. Макс опустил стекло, высунулся по плечи и развел руками, мол, ничего не может поделать. Я пробежала ещё несколько шагов и остановилась, недоуменно глядя им вслед.
Вчерашняя ссора была глупая и какая-то ненастоящая, потому что чтобы поссориться по-настоящему нужна обида или злость, но я не чувствовала ничего похожего.
Вернувшись домой, я принялась названивать ему. Раз семь набрала. Наконец, ответил.
— Ты хотела, чтобы я занялся делом? Я занялся. Обычно я так не поступаю. Обычно сразу посылаю. Так что ты, Витя, первая девушка, которую я послушал. Радуйся.
— Но Артём, я же говорила не о том. Останься, пожалуйста. Я тут умру одна.
— От этого ещё никто не умирал.
— Хочешь, я расскажу, с кем разговаривала?
