— Ты не думай, я с Ириной об этом поговорил. И Тимуру мы все объяснили.
— Я подумаю, но ничего не обещаю. — открыв дверь я вышел из автомобиля. Я не хотел, чтобы между мной и братом выросла непреодолимая стена. Не желал быть ему чужим. Неизвестно, как сложатся наши жизни, но Тимур должен знать, что я всегда ему помогу и поддержу. Махнув рукой отъезжающему автомобилю, я направился к своему. Загнав машину во двор, я направился в дом. Старался не поддаваться тем эмоциям, которые поднял этот разговор, не думать о том, что эта тварь настраивает против меня родных!
Лера сидела в гостиной на диване. Подняла на меня свой обворожительный взгляд, в котором я так часто тону. Добрая, нежная, светлая девочка! Моя душа тянется к ее чистоте.
— Лера, привыкай чувствовать себя здесь, как дома! — скинул пиджак и бросил его на подлокотник дивана. Следом полетел галстук. На стол я бросил запонки. — Лера смотрела на меня так, словно я исполнял перед ней стриптиз. Я бы не остановился, мог продолжить раздеваться, но не хотел напугать. Я еще не прощупал границы, за которые пока не стоит переходить.
— Я скучал. — подошел к ней, наклонился и поцеловал. Облизнул пухлые губы, раскрыл их языком и углубил поцелуй. Сама потянулась ко мне, раскрылась.
Башню снесло мгновенно, подхватив ее на руки, я переместил Леру на стол. С поалевших губ слетело тихое «ах». Встав между ее бедрами, я вновь впился в ее губы. Растворялся в ней, но этого было так мало! Хотел ее всю. С криками, стонами… Сделать ее полностью своей!
Мои руки сжимали упругие ягодицы. Я притягивал ее к своему паху, чтобы она почувствовала всю степень моего желания. Как же меня раздражала одежда, сковывающая, не позволяющая ее полностью почувствовать! Я видел желание в ее глазах… и думал о том, чтобы сделать ее своей!
Моя девочка!
Зарычав, я подхватил ее кофту вместе с бюстгальтером и рванул наверх. Взору открылись два небольших идеальных полушария. Сжав их в ладонях, провел большими пальцами по сморщенным соскам, Лера вдохнула ртом воздух, а я, не отрывая от нее взгляд, продолжил ласкать. Веки ее стали опускаться, взгляд поплыл.
Я держался из последних сил. Перед глазами стояла картина, как я раздеваю Леру, опускаю на столешницу, развожу широко бедра и глубоко погружаюсь в нее. Пальцы впились в нежную плоть, Лера вздрогнула, я поспешил загладить вину.
Наклонившись к офигенной груди, я обвел кончиком языка сосок, втянул его в рот и принялся сосать, не переставая при этом мять другое полушарие. Опустил ее на деревянную столешницу, чтобы удобнее было ласкать. Тело девочки мелко задрожало. Когда я накрыл ртом другую грудь, она втянула живот, словно задержала дыхание. Я был уверен, что если нырну пальцами за край ее трусов, обнаружу желанную влагу.
