Лара съездила в этот северный городишко... и привезла мальчика в Москву. "Он поживет неделю у нас на диване. Я устрою ему маленькие каникулы", - сказала она. Действительно, были школьные каникулы, и Лара куда-то водила мальчика, что-то ему показывала, чем-то угощала. Были куплены в "Березке" какие-то специальные памперсы для взрослых, но они остались не использованы: мальчик спал спокойно. Он даже почти не заикался. Ларка была воодушевлена и весела - такой он ее не видел с университетских времен. "Слушай, Маркиз, - Ларе понравилась его лагерная кликуха, и теперь она его иначе не звала, - у нас детей нет и, видимо, уже не будет. Давай оставим мальчика, а?"
Он тогда начинал раскручивать свою газету, уходил в восемь утра, возвращался заполночь. Мальчика было жалко, он готов был как-нибудь помочь, но не ценой собственного дела, собственного успеха. А в конечном счете собственной жизни. "Оставляй, - сказал он, - это твоя забота и только твоя: его судьба целиком будет на твоей совести. Все под твою ответственность. Я, конечно, дам денег, и квартиру нам все равно пора менять, можем предусмотреть лишнюю комнату. Но времени своего я тебе обещать не могу. Ни минуты. Не потому, что я черствый, а потому, что иначе мы все - ты, я, мальчик умрем с голоду". Он тогда перегнул палку. Если бы она отважилась, он, конечно, помогал бы и, должно быть, привязался бы к парнишке. Однако он хотел, чтобы она осознала всю ответственность, чтобы не получилось так, что решение примет она, а все заботы будет тянуть он. И она осознала. Купила мальчику билет, дала телеграмму в интернат и посадила в поезд, попросив проводника быть с ребенком повнимательнее. Сказала мальчику, что должна ехать в командировку - в другую сторону - и как только вернется, напишет письмо.
Ничего она не написала. Вернувшись в тот вечер с вокзала, она хорошо вмазалась, и ночью Протасов нашел ее совершенно "загруженной": обняв импортные памперсы, она полулежала на диване, таращила на него глаза, но не узнавала. Это было уже не в первый раз: пока он был в лагере, она не только крестилась и стала ходить в церковь, но и подсела на героин. Должно быть, она и мальчика поэтому не оставила, понимала, что провалится... А через полгода он, уходя на работу, вынул из почтового ящика вместе с кучей рекламного мусора письмо: "Вам, может, будет небезразлично узнать, что брата Алеши больше нет. Его "опустили" в интернате, и он той же ночью повесился. Спасибо, что вы были к нему добры".
