— Деньги. Я чувствую деньги. Больше ничего. Я не сумасшедший, который дрожит над древностями. Для меня это просто бизнес. Не больше и не меньше. Прости, если разочаровал.
— Нет. Совсем нет.
И теперь Сусанна облизала губы. Непроизвольно, и покраснела под откровенно похабным взглядом консультанта по драгоценностям.
— Извините.
Ей действительно захотелось в туалет. Шампанское, вода, вино и кофе дали о себе знать. Кофе, кстати, помогло дойти до туалета, не качаясь, или она хотела верить, что пару раз схватилась за чужое сиденье из-за обычной тряски.
— Сусанна, ты в порядке?
Паша ухватил её за руку.
— Со мной всё хорошо.
Зеркало в туалете не разделяло её уверенности. Как ни крути, она выглядела пьяной. И вела себя, наверное, точно так же. Ох, Суслик, Суслик… Набрав в лёгкие побольше воздуха, она без поддержки дошла до своего кресла, но лишь опустилась в него, рядом вырос Паша.
— I will appreciate if you stay away from my little sister. She’s not allowed to drink.
Его английский был намного лучше её, но фраза прозвучала коряво или даже грубо. Реза с извинениями кивнул, наградив Пашу такой же улыбкой, что прежде стюардессу, и Паша, похлопав Сусанну по плечу, ушёл. Братик… Суслик, у тебя появился братик.
— Твой брат любит Египет, как и ты? Или только присматривает за тобой?
Сусанна кивнула. Надо быть полным идиотом, чтобы поверить в их родство. Кудрявый брюнет и она, с куцыми кошачьими хвостами, непонятно какой светлости. И сосед, конечно, не поверил. Взгляд сделался вовсе тяжёлым и гадким.
— Его жена интересуется историей, — поспешила зачем-то оправдаться Сусанна.
Какое Резе вообще дело, летит она одна или нет! Или он так завуалированно предлагал ей деньги?
— Семейные каникулы, — усмехнулся он.
Она кивнула, надеясь, что Реза сам прекратит разговор. И он действительно прекратил, вновь достал ноутбук и открыл новостной сайт. Она тоже с удовольствием уткнулась в свой планшет.
Глава 2
«Пентаур обожал играть непослушным светлым чубчиком девочки. На него нисходило озарение, когда тонкие шелковые нити скользили между пальцев. Его спина помнила множество побоев. Нерадивый ученик оставлял занятия священного письма ради мимолётного взгляда зелёных глаз воспитанницы. Девочка часто засыпала на его руках под сказки о богах или играя полами длинного жреческого одеяния. Он сам взялся учить её письму. И учил не так, как учили жрецы, карая за каждый неправильный иероглиф ударами палок, а терпеливо разъясняя ученице значение каждой палочки, каждого рисунка. Он никуда не спешил.
