— Ты спешишь. А я не хочу так скоро расставаться с тобой.
Она не знала, шутит ли он. На усталом лице не было и следа улыбки, но она пошла медленнее. И когда впереди выросли огромные пилоны городских ворот, их уже освещали факелы. И в их свете она увидела двух храмовых стражников — того, в чьём доме она ночевала, и того, кто охранял от неё Пентаура. Они тоже увидели её и побежали навстречу.
— Где ты отыскал её?! — отец мальчика протянул к Нен-Нуфер руку, но уткнулся в ладонь Кекемура.
— Я сам провожу её до храма. Отойдите оба.
Голос его был ледяным, и храмовые стражники покорно отступили на шаг.
— Твоя работа была найти её, а в храм мы сами можем её отвести, — голос мужчины был таким же ледяным, что и у юноши.
— Меня никто не искал, — Нен-Нуфер выступила вперёд.
— Как не искал? Почему же вы идёте вместе?
— Мы вместе собирали ячмень.
— Ячмень? Ты — танцовщица и не имеешь права собирать ячмень. Ты должна была вернуться в храм. Тебя хватились утром — сам Амени искал тебя, а Пентаур бегал к воротом всякий час, пока я не сообщил, что ты ночевала в моём доме. Я был уверен, что ты пошла в храм. Вот уже третий час тебя ищут вместе с городской стражей.
Нен-Нуфер похолодела.
— Амени даже велел проверить, не забрала ли ты свои драгоценности. Никто в храме до сих пор не лёг спать. Амени стоит у ворот.
— А Пентаур?
— Он вновь под стражей.
— О, Великий Пта! — воскликнула Нен-Нуфер. — За что ты прогневался на меня!
— За то, что ты покинула без спроса храм, за то, что ты провела ночь в чужом доме, за то, что ты собирала ячмень, за то, что ты в темноте идёшь неизвестно с кем, — ответил молодой стражник и протянул девушке руку, но Кекемур оттолкнул её.
— Это моя вина. Это я увёл её на сбор урожая и я не позволил ей вернуться в храм. И если потребуется, я сам стану говорить с Амени.
— Потребуется! — заверил разозлившийся молодой храмовый стражник. — Следуй за мной!
Только Кекемур не прибавил шага и не позволил сделать это Нен-Нуфер, напомнив, что она всё ещё слаба. Лицо его оставалось непроницаемым, пока он не предстал под очи верховного жреца Пта. Тогда Кекемур сжался и вытянулся в струну, но старик даже не глянул на него — Амени схватил Нен-Нуфер за плечи и прижал к груди. Он даже сделал несколько шагов от ворот, когда заметил четвёрку, но стоявший рядом жрец удержал его за подол юбки, но сейчас Амени не смог сдержать проявление радости. Нен-Нуфер от неожиданности лишилась дара речи. Кекемур что-то говорил, но его никто не слушал, и Нен-Нуфер даже не сумела обернуться к нему, так крепко прижимал её к дряблой груди старый жрец. Она лепетала что-то в своё оправдание, но Амени твердил одно: «Великий Пта вернул тебя мне. Великий Пта вернул тебя мне…»
