Где не подъемлет метелей зима, где безоблачный воздух
Легкой лазурью разлит и сладчайшим сияньем проникнут;
Там для богов в несказанных утехах все дни пробегают».
[33]«Ах, злополучный!» — восклицает Ахилл при появлении Приама, —
много ты горестей сердцем изведал!..
Но успокойся, воссядь, Дарданион; и как мы ни грустны,
Скроем в сердца и заставим безмолвствовать горести наши.
Сердца крушительный плач ни к чему человеку не служит:
Боги судили всесильные нам, человекам несчастным,
Жить на земле в огорчениях: боги одни беспечальны».
[34]Похожим образом, когда Каллидика, дочь царя Келея, встречает в Элевсине у Парфенейского колодца Деметру, скрытую в обличье старухи, она говорит ей:
«Бабушка! Как ни горюй человек, все же волей-неволей
Сносит он божьи дары, ибо много сильнее нас боги».
[35]Нет смысла умножать эти примеры. Греческая литература полна пессимистических высказываний о жизни. Из этого пессимизма, как уже говорилось, проистекает желание избавления. А это желание, в свою очередь, может выступать в двух формах.
Во-первых, это избавление с помощью смерти. Идея «лучшего мира»[36] — общее место всей греческой литературы:
Не родиться совсем — удел Лучший.
Если ж родился ты,
В край, откуда явился, вновь
Альтернативой является уход в чудесный мир, где герои, избранные богами, ведут божественную жизнь. Человек мечтает о счастье. Но, видя, что земная жизнь далека от блаженства, древние греки отодвинули счастье в отдаленные земли или далекие времена. Так родились два родственных друг другу мифа — о золотом веке и об островах блаженных. Золотой век восходит к началу времен, когда правил Кронос, тогда как острова блаженных лежат у самых дальних пределов земли,[38] и об этом фантастическом мире Софокл пишет:
Последние пики мира, за всеми морями,
Источники ночи, и, в проблесках ясного неба,
И когда, с одной стороны, читаешь описание золотого века у Гесиода,[40] а с другой, описание Элизиума в Одиссее[41] и у Пиндара,[42] или же описание жизни гиперборейцев у Пиндара[43] и у Софокла,[44] и сравниваешь их с жизнью богов у Гомера,[45] замечаешь, что во всех них обнаруживаются одни и те же черты. Одинаковы погодные условия: везде разлит сверкающий свет, нет облаков, дождя, снега.[46] Одинаковы условия жизни:[47] постоянно идут веселые пиры, отсутствуют любые заботы.[48] Поэты то и дело находят схожие черты между блаженными и богами. Гесиод говорит: «Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою...»
