Яга уже вовсю вела переговоры с заморскими сказочными державами насчёт устройства будущего потомства, а сама пока проживала в особняке бывшего Великого Сказочника, бывшего писателя Изумрудова и бывшего же гражданина Недопёскина, теперь с готовностью отзывавшегося на кличку Недопёсок.
Он, похоже, уже совершенно адаптировался к своему новому состоянию и с энтузиазмом выслуживался, мечтая о карьере настоящего Пса. Яга полагала, что шансы у него есть, он даже подрос немного и тявкал теперь не так часто и истерично, как вначале.
Итак, на полянке, среди цветов и трав, вальяжно возлежал Кот Баюн, с вялым интересом посматривавший на порхающих бабочек и пролетающих птичек.
Чуть поодаль основательно устроился Горыныч. Правая голова увлечённо читала фэнтези про драконов; левая полностью погрузилась в новый мистический триллер; а средняя с интересом изучала «Множественные умы Билли Миллигана», периодически отрываясь и с облегчением посматривая на своих соседей – правую и левую.
"Всё-таки повезло мне с растроением голов и личности, – благодушно размышляла она. – Они у меня хоть и с причудами, но в целом – нормальные парни. И договориться с ними всегда можно".
Кощей, принарядившийся в чёрный бархатный камзол с серебряным шитьём и щёгольскую шляпу, нервно расхаживал поблизости, размышляя не преобразить ли меч булатный в шпагу. Наверное, так изящнее будет и лучше подойдёт к его утончённому во всех смыслах облику. С другой стороны: шпага – это несерьёзно, штопальная игла какая-то, а меч – солидно.
Кощей остановился и мановением руки подбавил на ножны каменьев драгоценных. В основном – бриллиантов, чтобы было не пестро, а элегантно. Но тут же подумал, что невесту-то хочет бескорыстную, так зачем же тогда богатство своё напоказ выставлять? Убрать? Жалко… Красиво получилось. Посомневавшись, Кощей уменьшил бриллианты и добавил немного алмазной пыли. Вышло так здорово, что сам залюбовался и решил оставить, как есть.
– Ну где же Яга? – вопросил он тоскливо, изнывая от нехорошего предчувствия, что снова ничего не выйдет.
Недавно она уже поманила его надеждой. Хотела сосватать царевну по имени Несравненная Красота, ту самую, которую Иван на Сивке Бурке на весь белый свет опозорил! Как писали в «Сказочном вестнике»:
"Несравненная Красота, велела построить себе терем о двенадцати столбах, о двенадцати венцах. В этом тереме она сядет на самый верх и будет ждать, кто бы с одного лошадиного скока доскочил до неё и поцеловал в губы. За такого наездника, какого бы роду он ни был, царь отдаст в жены свою дочь, Несравненную Красоту, и полцарства в придачу."
