Что? Нашёл пагоду? А ты уверен, что это… мальчик? Не хватало мне ещё с двумя девицами-избушками маяться… Сам тебе сказал? И ты поверил? Конечно, мог наврать! Что они, по-твоему, дурнее людей?
Как пол определить? Да… задача непростая… Это тебе не котёнок… Значится так, слушай сюды. Скоро у нас весеннее равноденствие будет – это удачно вышло, самый срок. Вот, значится, на утренней заре схоронись поблизости от этого… пагоды. И жди! Только, чтобы он тебя не заметил. Сумеешь? Ладно-ладно… нечего обижаться…
Чего дальше делать? Так ты слушай, сейчас всё растолкую. Делать ничего не надо. Уши растопырь, глаза разуй и всё запоминай! А ещё лучше – запиши на мобильник. Сумеешь, нет? Да, точно, лучше запиши! Потренируйся там пока! Главное не картинка, главное – звук!
На заре в равноденствие наши избушки кукарекать начинают непременно… Ну, те, которые мальчики… Девочки – те квохчут. А этих пагод поди там разбери… какие у них звуки. Петухи-то ихние не по-нашему голосят… Так что – запиши! Дадим нашей избушке послухать. Она ужо разберётся – мальчик это или девочка!
А до тех пор мне этого кандидата не тащи! А то окажется девочкой – сам потом с ней морочиться будешь! Ещё один есть? Тоже говорит, что мальчик? Ну, точняк, вот век воли не видать, если один из них не врёт!
Значит, жучка придётся ко второму присобачить, да! Смотри у меня! Притащишь мне девочку – вот на ней тебя и женю! Приворот такой сделаю, что вовек не отделаешься! Усё понял? Ну, покедова тогда. Жду!
Часть двадцать четвёртая. Сказка рядом
Когда Викентий Недопёскин переступил порог своего роскошного особняка, ему показалось весьма странным и совершенно возмутительным, что услужливая челядь не спешит со всех ног навстречу хозяину.
Бесчисленные читатели и многочисленные почитатели знали Викентия как Великого Сказочника – такой он взял себе псевдоним. И фамилию в паспорте Викентий на всякий случай тоже сменил – на Изумрудова, но ни талантливее, ни умнее, ни добрее, ни благороднее от этого не стал.
Так что, ввалившись в роскошный холл, урождённый Недопёскин огласил его самой низкопробной площадной бранью. Он был до глубины души (какая там, впрочем, глубина…) возмущён тем, что холопы не снимают с него ботинки и вообще – не хлопочут вокруг, как холопам и положено.
Внезапно свет огромной люстры померк и вместо ожидаемых холопов изо всех углов поползли зловещие тени. Викентий икнул и снова выругался.
Из-за кожаного дивана неспешно вышел вальяжный чёрный кот в тёмных очках и медленно поднялся на задние лапы – в росте кот не уступал хозяину дома. И это был вовсе не Бегемот, как могли бы подумать поклонники Булгакова, а наш народный, издавна известный Баюн.
